Страница 5 из 7
Ренатино не летает по воскресеньям (повесть)
Невесело жилось и Андреа.
Хоть отец и купил ей в Париже сто самых модных платьев, коробки с шоколадом, красивые книжки, Андреа была несчастна. Словно потерянная, бродила она по бесчисленным залам своего огромного нового дома. И всякий раз она оказывалась у одного и того же окна, в одной и той же комнате. Прижавшись носом к стеклу, она часами смотрела туда, где зеленел парк и высился Красный Дуб. И тихонько плакали. И худела прямо на глазах.
Отец выписал самых лучших в мире врачей.
— Ме-лан-хо-лия! — объявили мудрые врачи. — Девочке нужно уехать. Везите её куда хотите, но только подальше отсюда! Разве вы не чувствуете, как здесь пахнет нефтью?
— Мы поедем в Канаду, — решил лесоруб-миллионер.
Теперь по ночам ему снились высоченные стройные деревья в необозримых лесах этой далёкой страны.
И он каждое утро натачивал свой золотой топор.
И Чип, ставший топорищем, подрагивал от гордости. Но однажды в четверг утром…
«Стоп! — воскликнете вы. — Значит, всё начинается сначала?»
Успокойтесь! Это был четверг другой недели.
Итак, однажды в четверг утром прохожие увидели, как по дороге к аэропорту промчались одна за другой семь голубых машин и семь чёрных.
— Свадьба! — сказали одни.
— Похороны! — сказали другие.
И те и другие ошиблись.
Кто же ехал в машинах?
Все четырнадцать машин остановились у ворот аэропорта.
Из первых тринадцати машин носильщики вынесли сто двадцать девять чемоданов и тридцать семь тюков, а из последней вылез миллионер-лесоруб и его дочка Андреа, бледная-бледная.
А самолёт с четырьмя громадными моторами и двумя могучими крыльями уже стоял на взлётной дорожке, готовый взмыть в небо.
Носильщики в чистых комбинезонах начали грузить чемоданы.
Ренатино, как всегда, сидел на Красном Дубе. Туда же прилетел и Гракк.
Он объяснил, что поможет присматривать за воробьишками, хотя никакой нужды в этом не было — семь шалунов стали тихими, смирными, и им даже играть расхотелось.
— Поверь мне, я много путешествовал, — сказал Гракк. — И я увидел, что в мире полным-полно лесорубов. И почти у всех есть красивая дочка. А у некоторых даже целых две.
Но Ренатино его не слушал. Только вздыхал потихоньку. А глядя на него, вздыхали и семь воробьишек.
— Однажды в Доломитовых горах я встретил лесоруба, у которого… — не сдавался Гракк.
Но тут случилось нечто весьма странное. В ясном небе сверкнула молния — тьювикк! — и Карло Альберто Луиджи опустился рядом с Красным Дубом.
— Я, честное слово, не знал, что всё так выйдет… — сказал он Ренатино. — Хочешь, я спалю все нефтяные вышки?
— Спасибо, не надо, — печально ответил Ренатино.
— Ну хотя бы две…
Повелитель молний хотел во что бы то ни стало помочь Ренатино. Но Ренатино покачал головой.
— Нет, лучше уж в другой раз…
— Тогда разреши хоть самолёт поджечь?
— Какой самолёт?
— Ну, тот, что увозит в Канаду Андреа и лесо… — Он умолк на полуслове, но было уже поздно.
Откуда он мог знать, что Ренатино ни о чём не догадывался. Гракк посмотрел на сконфуженного повелителя молний с немым упрёком. Бедный Карло Альберто Луиджи! Он всё говорил и делал невпопад.
Ренатино ничего не ответил. Только отвернулся, чтобы никто не заметил набегающих слёз.
И тут Гракк, не говоря ни слова, взмахнул крыльями и куда-то полетел…
Рабочие аэродрома убрали лесенку и крепко-накрепко захлопнули дверцу. Четыре мощных мотора дружно взревели, и самолёт тронулся с места.
В иллюминаторе на мгновение появилось бледное лицо дочки лесоруба. Андреа в последний раз смотрела на парк, туда, где высился Красный Дуб. Ей так не хотелось улетать, так грустно было расставаться с верными друзьями!
Внезапно сквозь слёзы она увидела Гракка. Нет, ей это только показалось. Но он как две капли воды похож на Гракка!
И не удивительно! Ведь это и был Гракк. Но самолёт уже выруливал на взлётную дорожку. Вот он разогнался и взмыл в небо.
Гракк не стал ждать, пока он скроется из виду. Отчаянно махая крыльями, сокол полетел к Дубу. Только бы успеть, только бы успеть! Он летел быстрее пули. Словно реактивный истребитель, приземлился он на Красном Дубе. И сразу же широко раскрыл клюв, чтобы выложить последние новости. Но не смог вымолвить ни слова. Он побагровел от натуги и до того тяжело дышал, что казалось, вот-вот задохнётся.
— Успокойся! — сказал Ренатино, обмахивая его шляпой, словно веером. Что случилось?
— Андреа… — прохрипел Гракк.
— Что — Андреа?
— Плакала!
Ренатино так и застыл на месте.
— Но тогда…
Раз человек плачет — значит, ему совсем невесело. И если Андреа плакала, улетая в Канаду, значит, ей не хотелось расставаться с друзьями.
