Страница 16 из 27
Сказки (сборник)
Дед и валенки
Жили дед и баба. Всю жизнь баба деда поедом ела: ругала, бранила, обижала, ни разу доброго слова не сказала.
Время к смерти подошло. Пожалела баба деда, купила ему валенки. Как надел дед валенки, так и не снимает: очень ему валенки понравились. В валенках дед по деревне гуляет, в валенках на постель лезет. Осердилась баба на деда.
— Не лезь, дед, с грязными ногами, снимай валенки, — говорит.
Только дед её и слушать не хочет. Он и в баню перестал ходить, чтобы ему валенки не снимать.
Прогнала баба деда жить на сундук. Он и тут спит, валенки не снимая.
Она деда в сени выпихнула — дед и в сенях в валенках храпит. Перестала баба пускать деда в избу:
— Живи, старый чёрт, в собачьей будке.
Живёт дед в собачьей будке да похваляется:
— Славные валенки мне баба купила: мороз на дворе, рукам и голове холодно, а ноги не мёрзнут.
Водолаз
Один водолаз много раз опускался на дно моря, поднимал затонувшие буксиры и пароходы, находил клады и якоря. И чем глубже опускался, тем больше видел подводных диковин.
Однажды приказали ему опуститься на самую глубокую глубину — узнать, есть ли там что или ничего нет. Надели на водолаза водолазный костюм, галоши, привинтили шлем, продули в шланг воздух. Начал водолаз погружение.
Опускался он, опускался и опустился на дно моря. Смотрит и удивляется: куда он попал? Не дно моря перед ним, а суша. Светит над сушей солнце, ходят люди, бегают кошки, летают бабочки. Только странно всё тут, не как на земле. Солнце светит, а не греет. Люди лежат, а идут. Видят, а не знают кого. Слышат, а не понимают. Бежит кошка: передняя половина кошачья, а задняя — человечья. Идёт по улице прохожий, говорит: «Здравствуйте», а ему отвечают: «Прощай». Хотел он по тротуару пройти, а его на улицу спихивают, хотел пирожок купить, а ему корову дают. Бабочки летают на лугу величиной со слона. Спрашивает водолаз у людей:
— Опустился ли я на самую глубокую глубину, конец ли это глубине, или дальше ещё что-нибудь есть?
Отвечают ему люди:
— Нет. Это не самая глубокая глубина. Есть у нас море. Там самая глубокая глубина.
Привели водолаза к морю. Опустился он в море. И опять диву дивится: перед ним не дно моря, а суша. И над этой сушей висит солнце. Только солнце не светит, а греет; люди не идут, а лежат; знают, кто перед ними, а не видят; понимают, а не слышат. Кошка бежит: передняя половина человечья, а задняя — кошачья. Идёт по улице прохожий, говорит: «Прощай», а ему отвечают: «Здравствуй». Хотел он по улице пройти, а его на тротуар загоняют. Хотел корову купить, а ему пирожок дают. А слоны ходят величиной с бабочку.
И опять спрашивает людей водолаз:
— Не это ли есть самая глубокая глубина?
Ему отвечают:
— Нет, самая глубокая глубина лежит в море.
Опустился водолаз на дно морское. А как опустился, попал к себе домой. Помогли друзья выбраться водолазу из воды, открутили шлем, сняли костюм.
— Ну, — спрашивают, — что же там есть на самой глубокой глубине?
Рассказал им водолаз про всё, что видел. Не поверили водолазу друзья. А жаль, потому что говорил он им чистую правду.
Кувшин
Когда-то давно была высокая гора. На этой горе у разных склонов лежали два села. Каждый год обваливалась гора и засыпала сёла. И сёла враждовали между собой, одни говорили: «Это вы виноваты», другие: «Нет, вы». Много крови пролилось из-за этой вражды, одно село нападало на другое, мужчины убивали друг друга, сироты и калеки множились.
В то время в одном селе жил молодой горшечник. Никто не мог лепить горшки и кувшины лучше, чем он. А в соседнем селе жила девушка, и не было на свете другой, которая могла бы сравниться с ней красотой.
Пошёл однажды горшечник набрать глины для своих горшков на гору, увидел девушку — та давила на винограднике вино, — влюбился в неё и тут же предложил ей выйти за него замуж.
— Хорошо, я выйду за тебя, — сказала девушка, — только с одним условием: вылепи мне такой кувшин, чтобы вино в нём было самым сладким на свете.
Согласился горшечник, вскинул на плечо мешок с глиной и заторопился домой. Дома он сел за станок, вылепил кувшин, обжёг его, а на боку кувшина нарисовал солнце. Принёс девушке, та налила в кувшин вино, пригубила и говорит:
— Пресное в твоём кувшине будет вино — будем мы весь век с тобой жить пресной жизнью. Не суждено мне выйти за тебя замуж.
Огорчился горшечник и говорит:
— Подожди немного, сделаю я кувшин лучше этого.
Набрал горшечник мешок глины побольше, принёс домой. Дни и ночи сидел он над кувшином. Не один мешок глины перемесил, не один кувшин перепортил — всё хотел, чтобы получше кувшин получился. Наконец вылепил кувшин, и был он лучше прежнего. Обжёг его, а кроме солнца нарисовал на кувшине луну.
Принёс кувшин девушке. Та налила в кувшин вино, пригубила и говорит:
— Кислым будет у тебя в кувшине вино — кислой будет у нас с тобой жизнь, не выйду я за тебя замуж.
Говорит ей горшечник:
— Подожди немного, сделаю я кувшин лучше этого.
Набрал он в мешок глины и отправился домой. Целый год трудился над кувшином. Получился кувшин на славу, ещё лучше прежнего. А к солнцу и луне пририсовал горшечник землю со всеми земными зверями и животными.
Принёс кувшин девушке, та налила в кувшин вино, пригубила и говорит:
— Горьким в твоём кувшине будет вино — будем мы с тобой всю жизнь горевать. Не суждено мне за тебя замуж выйти.
И опять удалился горшечник. Опять он взялся лепить кувшин. Несколько лет лепил, мешками глину носил. Вылепил наконец кувшин необыкновенный, а к солнцу, луне, земле с земными зверями и животными пририсовал небо с птицами.
Принёс кувшин девушке, та налила в кувшин вино, пригубила и говорит:
— Сладким у тебя будет в кувшине вино — сладкой будет у нас с тобой жизнь. Суждено мне за тебя выйти замуж.
Тут они свадьбу сыграли, пригласили на свадьбу гостей из обоих сёл. Пили гости сладкое вино из горшечникова кувшина, жениха с невестой славили. Зажили с тех пор два села дружно, и никто не спорил больше из-за горы, потому что горшечник всю гору на кувшин извел.
