Страница 1 из 5
Сказка о славном могучем богатыре Еруслане Лазаревиче (русская сказка)
В некотором царстве В некотором государстве жил король Картаус, и было у него на службе двенадцать богатырей. А самым сильным и главным из двенадцати богатырей почитался князь по имени Лазарь Лазаревич. И сколько ни старались другие богатыри, никто из них не мог на поединках победить молодого Лазаря Лазаревича.
И вот исполнилось ему двадцать лет. Стали родители поговаривать: 
— Приспело время сыну семьёй обзаводиться!
Да и сам Лазарь Лазаревич жениться был не прочь, только невесты выбрать никак не может: то отцу с матерью не по нраву, то жениху не люба.
И был Лазарь Лазаревич сильным богатырем
Так и шло время. И стал Лазарь Лазаревич проситься у родителей:
— Отпустите меня в путь-дорогу. Хочу на белый свет поглядеть, да и себя показать.
Родители перечить не стали. И вот распростился добрый молодец с отцом, с матерью и уехал из Картаусова королевства. Долго ли, коротко ли, близко ли, далёко ли путь продолжался — приехал Лазарь Лазаревич в иноземное королевство. А в том королевстве весь народ в великой тоске-печали: убиваются-плачут все от мала до велика. Спрашивает он:
— Какая у вас беда-невзгода? О чём весь народ тужит?
— Ох, добрый молодец, не знаешь ты нашего горя, — отвечают ему. — Повадился в наше королевство морской змей летать и велел каждый день по человеку ему на съедение посылать. А коли не послушаемся, грозится все наши деревни и города спалить — головнёй покатить. Вот и сегодня провожали одну девицу, отвели на морской берег, на съедение морскому чудовищу.
Богатырь не стал больше ни о чём спрашивать, пришпорил коня и поскакал на морской берег.
В скором времени увидал он — сидит на берегу девица, горько плачет. Подъехал к ней Лазарь Лазаревич:
— Здравствуй, девица-душа!
Подняла девица голову, взглянула на него и промолвила:
— Уезжай-ка, добрый человек, отсюда поскорее. Выйдет сейчас из моря змей, меня съест, и тебе живому не бывать.
— Не к лицу мне, девица-красавица, от змея убегать, а вот отдохнуть охота: притомился в пути-дороге. Я вздремну, а ты, как только змей покажется, тотчас же разбуди меня.
Слез с коня, лёг на траву-мураву и уснул крепким богатырским сном.
Много ли, мало прошло времени, вдруг взволновалось море, зашумело, поднялась большая волна. То змей море всколыхнул. И принялась девица будить чужеземного богатыря. А Лазарь Лазаревич спит, не пробуждается.
В ту пору змей из воды вынырнул, выбрался на берег. Заплакала девица горючими слезами, и упала одна слеза богатырю на лицо. Он проснулся, увидал змея. 
Змей ухмыляется:
— Эко как сегодня раздобрились: вместо одного человека двоих привели, да ещё и коня наприбавок!
— А не подавишься ли одним мной, поганое чудовище? — закричал богатырь и кинулся на змея.
Началась у них смертная схватка, кровавый бой. Долго бились-ратились. И стал Лазарь Лазаревич замечать, что притомился змей, слабеть начал. Тут богатырь изловчился, кинулся на чудовище и с такой силой ударил его булатным мечом, что напрочь отсёк змею голову.
Подошёл потом к девице, а она чуть живая от страха. Окликнул её. Девица обрадовалась:
— Ой, не чаяла я живой остаться и тебя живым, невредимым увидеть! Спасибо, что избавил меня от лютой смерти, и я прошу тебя, добрый молодец, не знаю, как по имени звать-величать, поедем к моим родителям. Там батюшка наградит тебя!
— Награды мне никакой не надо, а к отцу-матери тебя отвезу.
Сперва девице помог сесть, а потом и сам сел на коня. Приехали в город. Отец с матерью увидели из окна дочь — глазам не верят. Выбежали встречать. Плачут и смеются от радости.
— Неужто лютый змей пощадил тебя, дитятко?! Или сегодня только — отпустил ещё раз повидаться с нами, погоревать?
— Вот кто избавил меня от лихой смерти, — отвечала девица и указала на Лазаря Лазаревича. — Он убил проклятого змея.
Отец с матерью не знали, как и благодарить богатыря. Под руки ввели его в белокаменные палаты, усадили за стол на самом почётном месте. На стол наставили всяких кушаньев и питья разного. Ешь, пей, чего только душа пожелает.
А после хлеба-соли отец стал спрашивать:
— Скажи, храбрый рыцарь, чем отблагодарить тебя?
Опустил добрый молодец буйну голову, помолчал, потом посмотрел на родителей и на девицу-красавицу:
— Не прогневайтесь на меня за мои слова. Я есть князь из славного Картаусова королевства. Зовут меня Лазарь Лазаревич. Живу покуда холост, не женат. Ваша дочь-красавица мне по сердцу пришлась, и, если люб я ей, так благословите нас под венец идти. То и была бы для меня самая большая награда.
Услышала эти речи девица, потупилась, зарделась, как маков цвет.
А отец сказал:
— Ты, любезный Лазарь Лазаревич, мне по душе, по нраву пришёлся, а дочь неволить не стану и воли у неё не отнимаю. Как она сама скажет, так тому и быть. Не прими моих слов за обиду. Ну, что скажешь, дочь милая?
Пуще прежнего зарумянилась красавица и тихонько промолвила:
— Уж коль пришла пора мне своё гнездо вить, так, видно, так тому и быть. Люб мне Лазарь Лазаревич, избавитель мой.
— А невеста согласна, так мы с матерью и подавно перечить не станем, — сказал отец. — За нашим благословением дело не станет.
И в скором времени принялись весёлым пирком да за свадебку.
Свадьбу сыграли, пир отпировали, а после свадьбы Лазарь Лазаревич увёз молодую жену в своё королевство.
На исходе первого года родился у них сын. Назвали его Ерусланом. Рос Еруслан не по дням, а по часам, будто тесто на опаре подымался. В три года был, как десятилетний.
И стал он на царский двор побегивать, с боярскими детьми стал в игры играть. А сила у него была непомерная, и он по молодости да несмышлёности шутил с боярскими детьми шутки нехорошие: схватит кого за руку — рука прочь, кого за ногу схватит — ногу оторвёт.
Пришли бояре к королю Картаусу, жалуются:
— Мы в великой обиде. Сын Лазаря Лазаревича губит, калечит наших детей. В играх удержу не знает, кому руку, кому ногу оторвал. Осуши наши слёзы, государь! Прикажи Еруслана Лазаревича в темницу посадить, либо пусть он уедет из нашего королевства.
Выслушал Лазарь Лазаревич королевский приказ, опустил буйну голову ниже могучих плеч и пошёл домой в большой печали.
— Что это, Лазарь Лазаревич, ты такой кручинный? — встретила его жена. — Или какая беда-невзгода приключилась?
Рассказал Лазарь Лазаревич про королевский приказ и промолвил:
— Это ли не беда-невзгода?
Горько жена заплакала. А Еруслан Лазаревич весь разговор слышал, подошёл к родителям, учтиво поклонился и говорит:
— Не прогневайтесь на меня, батюшка и матушка, злого умысла я не держал, когда играл с боярскими детьми, а вашей вины в том нету. И коли король Картаус приказал мне уехать из королевства, так, видно, тому и быть. Да вот ещё: достать бы мне меч булатный по моей руке, доспехи ратные и коня.
— Да разве мало у нас коней на конюшне? — сказал Лазарь Лазаревич. — А мечей да доспехов ратных полон оружейный покой, знай выбирай!
— Доспехи-то и меч я подберу в оружейном покое, — ответил Еруслан Лазаревич, — а вот коня по мне у нас в конюшне не нашлось. Всех до одного испытал. Выведут конюхи какого, брошу на холку руку — сразу на колени упадёт. На таких мне не ездить. 
— Ну тогда ступай в заповедные луга. Там Фрол-пастух стережёт моих коней. Кони в табунах необъезженные, там и выберешь коня по себе, — проговорил Лазарь Лазаревич.
И стали собирать, снаряжать Еруслана Лазаревича. Подобрал он доспехи богатырские, по руке себе разыскал булатный меч и копьё долгомерное, взял седельце черкесское, потничек, войлочек, уздечку наборную да плётку ременную. Простился с отцом, с матерью и отправился в путь-дорогу.
Вышел из города и шёл долго ли, коротко ли, близко ли, далёко ли и пришёл на заповедные луга. По лугам дорога проторена. В ширину та дорога — коню не проскочить. «Кто же по этой дороге ездит? — подумал Еруслан Лазаревич. — Дай-ка сяду на обочину, подожду».
Много ли, мало ли времени просидел и увидал: бежит по дороге табун коней. Тот табун только что пробежал, а за ним другой, больше прежнего, скачет. И вслед табунщик едет. Сравнялся он с Ерусланом Лазаревичем и заговорил:
— Здравствуй, Еруслан Лазаревич! Чего тут сидишь? Кого ожидаешь?
— А ты кто такой? И почему знаешь, как меня зовут?
— Да как мне тебя не знать! Ведь я служу табунщиком у твоего родителя Лазаря Лазаревича.
Обрадовался Еруслан Лазаревич:
— Меня батюшка натакал идти в заповедные луга коня выбрать. У нас в конюшне все конишки не ражие (Ражий — крепкий, здоровый). Которому брошу руку на холку, тот и упадёт на коленки. Тем коням не носить меня. Пособи мне Фролушка, коня достать, век твоё добро помнить буду.
— Не тужи, Еруслан Лазаревич, дело обойдётся. Есть у меня конь на примете. Конь богатырский. Когда воду пьёт, на озере волны, будто в бурю, вздымаются, с деревьев листья осыпаются. Только не знаю, сможешь ли ты его поймать? Если поймаешь да сумеешь удержать, конь тебе покорится, почует наездника. Вот он — впереди первого табуна с водопоя бежит, гляди!
Промчался табун мимо, а табунщик говорит:
— Пойдем к озеру, я покажу, где конь воду пьёт, а ты завтра с утра садись там в засаду и жди.
Наутро притаился Еруслан Лазаревич и стал ждать. Слышит: задрожала земля, послышался конский топ всё ближе и ближе… И вот проскакал мимо к водопою первый табун. Всех впереди — конь-огонь: глазами искры мечет, из ноздрей пламя, из ушей дым кудреват подымается. Забрёл по колено в воду и стал пить. В озере волны поднялись, на берегу с деревьев листья посыпались.
Напился конь и только выскочил на берег, как Еруслан Лазаревич ухватил его правой рукой за гриву, а левой уздечку держит. Взвился конь и так ударил копытами, что земля задрожала, но вырваться из рук богатыря не мог и утихомирился, почуял настоящего хозяина.
