Страница 4 из 18
Мурли (сказка)
КОШАЧЬЯ ИНФОРМАЦИОННАЯ СЛУЖБА
— Присаживайся, Тиббе, — пригласил главный редактор.
Тиббе опустился на стул. Прошла ровно неделя с того дня, как он сидел на том же стуле, щурясь от света настольной лампы, направленного на него. Тогда состоялся ужасно неприятный разговор. Теперь всё было иначе.
— Уж не знаю, что на тебя так подействовало, но ты очень изменился, Тиббе, — сказал главный редактор. — А ведь ещё на прошлой неделе я чуть было не уволил тебя, помнишь? Да-да, я собирался это сделать. Думаю, ты и сам догадывался. Всё же я хотел дать тебе последний шанс. И гляди-ка! За эту неделю ты принес новостей больше, чем за всё время работы. Ты первым узнал про юбилей господина Смита. И первым сообщил о новом бассейне. Строительство же держалось в тайне. А ты как-то выведал… Скажи мне честно, как тебе это удалось?
— Ну… — пробормотал Тиббе, — поговоришь то с одним, то с другим…
И «одним» и «другим» была, естественно, Мурли. А она узнала про бассейн от Муниципалки, которая, сидя на подоконнике, присутствовала на всех тайных заседаниях Муниципального Совета.
— А эта заметка про церковный клад! — продолжал главный редактор. — Горшок со старинными монетами, найденный во дворе церкви. Ты опять как будто видел всё собственными глазами. И снова первым написал про это.
Тиббе скромно потупился. Эту новость принесла другая дочь Помоечницы — Просвирка, жившая при церкви. Она же, между прочим, и нашла горшок с монетами, когда рыла землю в саду по очень важной кошачьей надобности.
Тиббе сразу же рассказал об этом церковному сторожу. А потом настрочил заметку.
— Продолжай в том же духе, Тиббе, — призвал его главный редактор. — Судя по всему, ты справился со своей робостью.
Тиббе покраснел. Это было не так… к сожалению. Он оставался таким же застенчивым, как и прежде. Все новости приносили ему кошки, он же только записывал их. Впрочем, иногда… нет, довольно часто ему приходилось проверять кошачью информацию. Как правило, достаточно было одного телефонного звонка: «Я слышал, менеер, то-то и то-то… Правда ли это?» И практически всегда кошачьи сведения подтверждались. Кошки никогда не обманывали.
В Киллендорне проживало множество кошек — по нескольку в каждом доме. Вот и сейчас одна из них сидела на подоконнике в кабинете главного редактора. Вернее, это был редакционный кот Ластик. Он подмигнул Тиббе.
«Вот сидит и подслушивает, — подумал Тиббе. — Надеюсь, он не будет рассказывать про меня всякие гадости».
— И вот что я думаю, — важно сказал главный редактор, — пожалуй, в конце месяца тебе стоит прибавить зарплату.
— Благодарю вас, менеер.
Украдкой Тиббе взглянул на Ластика и почувствовал, что снова краснеет. В глазах кота ему почудилась холодная усмешка. «Наверное, он считает меня подхалимом», — подумал Тиббе.
На улице ярко светило солнце, и Тиббе вдруг захотелось побежать вприпрыжку или запрыгать на одной ножке — такое облегчение он почувствовал.
И всем знакомым, которые встречались ему по пути, он радостно кричал: «Привет!»
Повстречалась ему и Биби, соседская девочка, иногда заходившая к нему в гости.
— Хочешь мороженого? — спросил Тиббе. — Пойдем, я куплю тебе самое вкусное.
Биби училась в школе господина Смита. Она рассказала Тиббе, что у них будет конкурс на лучший рисунок и она намерена нарисовать большую-пребольшую картину.
— И что же ты собираешься изобразить? — спросил Тиббе.
— Кошку, — ответила Биби.
— Ты любишь кошек?
— Я вообще люблю животных. — Она лизнула розовый шарик.
— Когда нарисуешь, обязательно дай взглянуть, — сказал Тиббе и поспешил домой.
Уже неделю юфрау Мурли жила у него на чердаке, и всё шло как нельзя лучше. Тиббе казалось, что он обзавелся второй кошкой.
Мурли по-прежнему спала в коробке. Обычно она спала днем, а по ночам вылезала через слуховое окошко на крышу. Она гуляла там с окрестными кошками и лишь к утру возвращалась домой.
Но самое главное — она добывала новости. В первые дни в поисках новостей по крышам мотался Флюф. Правда, репортером он был никудышным. Чаще всего он возвращался с сообщениями о кошачьих боях, о крысе, пойманной в портовом районе, или о селёдочной голове, найденной на помойке. А иной раз повторял людские сплетни.
Нет, настоящим добытчиком информации была Помоечница. Она знала буквально всё.
Вероятно, это было связано с тем, что она бродяжничала по всему городу, причём ухитрялась стибрить всё, что плохо лежит. А ещё у неё было огромное потомство.
Повсюду проживали дети и внуки Помоечницы. Каждую ночь Мурли встречалась с ней на крыше Страхового банка. И обязательно приносила в пакетике рыбку.
— Спасибочки, — говорила Помоечница, набрасываясь на еду. — Моя дочь Муниципалка ждет тебя возле ратуши. Она сидит на одном из каменных львов, у неё для тебя есть новость. Или:
— Кошка мясника хочет тебе кое-что рассказать. Она живёт в третьем саду слева, если считать от каштана.
Мурли тут же спускалась по пожарной лестнице с крыши Страхового банка, пробиралась задними дворами и тёмными переулками к назначенному месту.
— Скоро мы будем встречаться в другом месте, — сказала ей при встрече Помоечница. — Чую я, что котята родятся через несколько дней и мне придется торчать с этой мелюзгой, а не лазать по крышам. Но это на КИС, само собой, никак не отразится.
— Что за «кис»?
— Кошачья Информационная Служба — КИС, — важно пояснила Помоечница. — Все кошки оповещены, что твой хозяин ждет новостей, и будут держать ушки на макушке. Сама знаешь, кошки всё видят и слышат. И будут передавать новости по цепочке.
— Где же ты собираешься рожать котят? — спросила Мурли. — Ты уже подыскала место?
— Ещё нет, как раз этим и занимаюсь.
— Не хочешь ли устроиться у нас, на чердаке?
— Вот ещё! — возмутилась Помоечница. — Свобода дороже! До такого я никогда не опущусь!
— Мой хозяин очень симпатичный, — пробовала уговорить её Мурли.
— Да знаю я. Он хороший человек, насколько вообще могут быть хорошими люди… но он не в моем вкусе. Может, ещё у какого ребенка я бы и согласилась. Ты знаешь Биби?
— Нет.
— Она рисует меня, — гордо сообщила Помоечница. — Вот так-то! Даже сейчас, с этим огромным брюхом, я кажусь ей красивой. Есть над чем подумать, а? Ну ладно, я дам тебе знать, когда найду место. Пристроюсь где-нибудь в городе, чтоб было радио.
— А радио-то тебе зачем?
— Я предпочитаю под музыку разродиться, — пояснила Помоечница. — Тогда легче. И веселей. Поимей в виду, когда сама соберешься рожать.
* * *
Возвратившись домой, Мурли рассказывала Тиббе, как ей удалось добыть ту или иную новость.
— Ну и организация! — однажды восхищенно воскликнул Тиббе. — Прямо настоящая кошачья пресс-служба!
— Не уверена, что мне нравится это слово, — поморщилась Мурли. — Кошачья пресс-служба… кошачий пресс… пресс, который давит кошек…
— Да не пресс, а пресса, информация! — растолковал ей Тиббе. — Кошачья пресс-служба, то есть информационная служба.
Для него эта организация была настоящим спасением. Лишь благодаря кошкам дела его пошли в гору.
Иной раз, приходя после работы домой, он заставал Мурли на корточках в углу. Она сидела неподвижно, уставившись на дырочку в стене возле самого пола.
— Юфрау Мурли! — окликал её Тиббе. — Когда же наконец вы оставите ваши кошачьи замашки? Дамам неприлично сторожить мышиную норку!
Она вставала и ласково терлась головой о его плечо.
— Это тоже неприлично, — вздыхал Тиббе. — Дамы не трутся головой и не мурлычут. Мне бы хотелось, чтобы вы поскорей отучились от ваших кошачьих штучек.
— «Кошачьи» — тоже нехорошее слово, — поправила его Мурли. — Нужно говорить «кошкины».
— Пусть будут «кошкины». И вообще мне кажется, что вы всё больше становитесь кошкой. Вам нужно общаться с людьми. И меньше шляться по крышам, а ходить днем по улицам.
— Я опасаюсь, господин Тиббе. Я боюсь людей.
— Но это же глупо! С какой стати вам бояться людей?
Она смущенно взглянула на него и скрылась в кладовке.
«Тоже мне учитель выискался, — подумал Тиббе. — Я и сам всех боюсь. Мне самому куда больше нравится общаться с кошками».
Но он решил проявить принципиальность.
— Что я вижу! — воскликнул он однажды. Мурли умывалась. Она облизывала языком руку, а потом облизанной рукой терла за ухом.
— Ну уж это не лезет ни в какие ворота! — закричал Тиббе.
— Просто я… — виновато пробормотала Мурли, — я думала, что так получится быстрее.
— Что получится быстрее? Умыться?
— Нет, под душем, конечно, быстрее. Я имела в виду — опять превратиться в кошку. Я всё ещё надеюсь… всё-таки мне хочется быть кошкой. Тиббе рухнул на диван.
— Ради Бога, — сказал он, — бросьте вы эти ваши дурацкие шуточки. Вы никогда не были кошкой, всё это фантазии, вам это приснилось.
Мурли промолчала.
— К сожалению, — продолжал Тиббе, — я не верю в ваши выдумки.
Мурли зевнула и пошла прочь из комнаты.
— Что вы собираетесь делать?
— Пойду в свою коробку, — ответила она. Флюф потерся о её ноги, и они скрылись за дверью.
— Уж если вы были кошкой, назовите имя вашего хозяина!
Мурли не удостоила его ответом. Тиббе услышал мурлыканье. Кошачий разговор. Две кошки о чём — то совещались в кладовке.
