Страница 13 из 21
Ведьмы и все прочие (сказка)
Странная госпожа Бок
Бургомистр сидел в своем рабочем кабинете на готическом стуле с высокой спинкой. Он нажал кнопку и спросил у вошедшего секретаря:
— Скажи, сколько еще человек в моей приемной?
— Один, господин бургомистр, — ответил секретарь. — Пожилая дама. Или не дама…
— Как это «не дама»? — переспросил бургомистр.
— Ну, она не совсем дама, — замялся секретарь.
— Давай, зови ее.
Дама, которая была «не совсем дамой», вошла в кабинет. Одета она была ужасно неряшливо. Она выглядела так, будто месяц, не раздеваясь, спала на сеновале. Ее седые волосы были всклочены, будто служили гнездом для голубя. Из-под треснувших стекол пыльных очков буравили бургомистра два живых проницательных глаза.
— Госпожа Бок, — представилась она. — Меня выселяют из моего домика.
— Проходите, пожалуйста, — приветливо загудел бургомистр. — Разрешите вам не поверить. В нашем городе никого не выселяют из собственных домой.
— Я живу на улице Стоофстраат, — пояснила дама.
— Ах вот что, ну это особый случай, — сказал бургомистр. — Мы сносим всю улицу, потому что там будет построен огромный отель. Тут уж ничего не поделаешь. Такова политика городских властей.
— А где же я буду жить? — поинтересовалась госпожа Бок.
— Вы получите квартиру, — терпеливо пояснил бургомистр. — В чудесном районе. В современном доме.
— Это меня абсолютно не устраивает, — решительно заявила госпожа Бок. — Я уже сорок лет живу на Стоофстраат и не желаю никакой современной квартиры. Я там не буду чувствовать себя дома.
— Вот как, — сказал бургомистр. Внезапно он почувствовал ужасную усталость. Этим утром он успел уже выслушать тринадцать человек, и каждый от него чего-нибудь требовал. И все они хотели совершенно невозможных вещей. Он украдкой взглянул на часы… «А ведь я еще договорился о встрече с пастором, — подумал он. — Пастор уже сидит над доской с шашками и ждет меня. Сегодня четверг, а по четвергам мы всегда играем с ним в шашки». Бургомистр вздохнул.
— Разве можно переселять куда-нибудь такую старую рухлядь, как я? — спросила госпожа Бок.
— Вот как, вот как, — опять пробормотал себе под нос бургомистр. — Уважаемая госпожа Бок, мне абсолютно непонятно, почему вы не хотите переехать в современную квартиру. У вас будет замечательная современная кухня, и мусоропровод, и лифт, и центральное отопление.
— Мне ничего этого не нужно, — пожала плечами госпожа Бок. — Я не хочу туда переезжать. Я лучше буду жить в мышиной норе.
— Хорошо, — сказал бургомистр, его терпение лопнуло. — Вот идите и живите себе в мышиной норе. Честь имею.
В комнате стало тихо. Госпожа Бок прищурилась и изучающе посмотрела на бургомистра. Его внезапно бросило в жар, он почувствовал дурноту и неловкость.
— И в какую же мышиную нору вы меня посылаете? — спросила она.
В ее голосе бургомистру почудилась угроза. «Старая ведьма», — подумал он.
— Послушайте, — сказал он. — Это была неудачная шутка про мышиную нору. Вы поедете в новую современную квартиру и сами убедитесь, что…
Госпожа Бок встала и направилась к двери. Ее платье было испачкано летучими мышами, а на спине клочьями висела паутина.
У самой двери она повернулась и сказала:
— Сдается мне, что это вам следует поискать мышиную нору. Только не мне, а себе самому.
Она хлопнула дверью, и бургомистр остался один.
— Уф, тяжелое дело — быть бургомистром! — пожаловался он вслух. — Взгляну-ка я еще разок на эту мерзкую старуху!
Он подошел к окну и увидел, как госпожа Бок вышла на улицу. Сверху было видно, что и впрямь в ее всклоченных седых волосах свил гнездо голубь. Перегнувшись через подоконник, бургомистр с интересом смотрел ей вслед. Он посчитал бы вполне уместным, если б она улетела на метле, но госпожа Бок влезла в древний автомобиль и укатила прочь, издавая клаксоном жуткие визгливые звуки.
— Фу! — сказал бургомистр. — Какое противное создание! А теперь… теперь к пастору!
Он оторвался от окна и шагнул было назад к стулу. Однако короткий путь от окна к стулу показался ему вдруг ужасно длинным. И сам стул вдруг вырос и стал гигантских размеров. И бургомистра почему-то перестали держать ноги. Он упал вперед и побежал дальше, опираясь на руки. На руки? Какие же это руки?! Да это лапы! Бедный бургомистр беспомощно огляделся по сторонам, и случайно его взор упал на большое зеркало, в котором отражалась вся комната. В зеркале он увидел собственное отражение. Мышь! Он превратился в мышь.
— Все-таки это была ведьма, — пробормотал он. — Что у меня запланировано на сегодня? Я должен произнести речь… Боже мой, как же я теперь, став мышью, произнесу речь?..
Он прочистил горло, поднялся на задние лапки и изо всех сил крикнул:
— Сограждане!..
Но у него получился лишь жалкий писк.
Он хотел было попробовать еще раз, но дверь отворилась, и в комнату вошла его жена.
— Герман! — позвала она. — Где ты, Герман?
— Здесь! — пискнул Герман и побежал ей навстречу.
Жена бургомистра взглянула себе под ноги.
— Ай! Ой! Караул! — закричала она и мигом взлетела на готический стул с высокой спинкой. — Мышь!!!
— Дорогая, послушай, — пищал бургомистр, пытаясь вскарабкаться по ножке стула, но добился лишь того, что жена завопила еще громче. Дверь распахнулась, и в комнату вбежали перепуганные люди: секретарь, служанка и все бургомистровы дети.
— Мышь! — визжала жена.
Дети, опустившись на четвереньки, с громкими криками и хохотом бросились ловить мышь, которая что было сил рванула под старинное бюро, пронзительно вереща на ходу:
— Я ваш папа! Поверьте мне, я же ваш дорогой папа!
— Принесите мышеловку, — скомандовала жена. — Она валяется где-то на чердаке. Так просто нам эта тварь не дастся, но мы положим в мышеловку кусочек сыра, и она наверняка попадется!
Всю ночь несчастный бургомистр просидел под бюро. Он смотрел на поставленную посреди комнаты мышеловку и размышлял. «Может, будет и лучше, — думал он, — если я попадусь в мышеловку. По доброй воле. Утром они откроют ее, взглянут мне в глаза и тогда… даже несмотря на то, что я разучился говорить, они непременно узнают меня. По глазам. По выражению».
Он вздохнул и отправился в мышеловку. Он слышал, как за ним захлопнулась дверца. После некоторого колебания он с удовольствием сжевал кусочек сыра и принялся ждать.
В восемь часов утра на мышеловку пришла взглянуть его дочка Тина.
— Попалась! Попалась! — закричала она. — Ой, какая симпатичная. У нее прямо сердечко колотится от страха!
«Все идет как надо, — подумал бургомистр. — Я показался ей симпатичным».
— Я твой папа! — сообщил он.
— Ой, она пищит, — сказала Тина. — А что мы с ней сделаем?
— Фу, какая гадость! — воскликнула ее мать, остановившись на приличном расстоянии от мышеловки. — Конечно же, мы ее утопим.
Бургомистр похолодел от ужаса.
— Неужели ты утопишь меня, жена? — воскликнул он.
— И пищит она омерзительно, — сказала жена. — Кто возьмется утопить эту гадость в канале?
К счастью, желающих не нашлось. Всем это показалось ужасно неприятным занятием, в том числе бургомистрову сыну Яну.
— Вон идет почтальон, — сказала жена. — Почтальон, послушайте, мы поймали мышь. В мышеловку. А теперь обязательно нужно ее утопить. Вы не окажете нам подобную любезность? Я бы угостила вас одной из лучших сигар бургомистра.
«Вот так, — горько вздохнул бургомистр. — Моими же сигарами расплачивается за то, чтобы меня утопили».
— Я не курю, — ответил почтальон. — Но давайте мне вашу мышеловку.
— Сердечное спасибо, — с облегчением воскликнула жена бургомистра, а он сам в мышеловке перекочевал в темную и глубокую сумку почтальона.
— Утопить, говоришь, — бормотал про себя почтальон. — Нет, я не топлю животных.
— Славный парень, — обрадовался бургомистр.
— Уж пусть лучше моя кошечка пообедает, — продолжал беседовать сам с собой почтальон.
— Пожалуйста… — взмолился бургомистр.
— Но я придумал кое-что получше, — хихикнул почтальон. — Опущу-ка я тебя пастору в почтовый ящик. А то он всегда брюзжит, будто я приношу ему письма с опозданием. Но вот мы и пришли, это дверь пастора.
На пороге почтальон приоткрыл мышеловку и осторожно вытащил оттуда мышь.
— Не вздумай меня укусить, — сказал он.
— Я никогда не кусаю почтальонов, — с достоинством ответил бургомистр и полетел вниз. Поскольку в двери пастора была лишь узкая щель, а самого ящика по ту сторону не было, бургомистр шлепнулся на пол в коридоре. Во всю прыть он бросился бежать вперед в поисках щели, в которую можно было бы скользнуть. Но в коридоре не нашлось ни единой щели, и бургомистр забежал в комнату, служившую пастору кабинетом. Пастор в полном одиночестве сидел над доской и двигал шашки.
