Страница 8 из 12
Приключения «Котобоя» (сказка)
Увидев, что Тимофей взялся за рацию, Афоня завопил:
– Стойте! Мы не браконьеры. Мы обычные коты…
– Обычные коты?!!! – недоверчиво уставились на них пограничники.
Когда, наконец, всё выяснилось, Котаускас вздохнул:
– С детства мечтал увидеть настоящих морских котиков!
– А я – настоящих сухопутных котов, – сказала американка, которую звали Сюзи.
– Мы не сухопутные, – обиделся Шустер. – Мы – моряки! Котики… и мышики!
Узнав, зачем плывут котики и мышики, пограничники переглянулись:
– Вообще-то мы контрабандистов и браконьеров ловим…
– Но любовь – это допустимо и пропустимо! – сказала Сюзи. – Счастливого пути!
Яхта была в японских водах, когда спиннинг Афони вдруг выгнулся колесом. Котаускас и Шустер бросились на помощь…
Рядом с лодкой, как огромный пузырь, поднялся панцирь морской черепахи.
– Простите, – пробормотал Афоня, отцепляя блесну от панциря. – Я хотел поймать золотую рыбку…
– Золотую рыбку? – Черепаха внимательно посмотрела на Афанасия. – В последний раз я видела её лет пятьдесят назад, когда ещё была маленькой…
– Настоящую золотую рыбку? Исполняющую все желания?
– Не знаю. Моё желание она исполнила…
Черепаха рассказала, что родилась в императорском пруду, но всегда мечтала о свободе. Однажды она поведала об этом золотой рыбке. А на следующий день началось наводнение, река затопила пруд, и юную черепашку унесло в море…
– Правда, столько лет прошло. Но, говорят, дворец стоит. Может, и рыбка ещё там?
Через день, следуя указаниям черепахи, Котобой поднялся вверх по реке и бросил якорь напротив дворца Императора.
Дворец был обнесён высокой стеной. Но Афоню это не остановило. Он закинул спиннинг и, крутя катушку, ловко вскарабкался наверх.
Тем же путём последовали и остальные. Со стены был виден пруд, в котором плавали белоснежные, словно лебеди, лотосы.
– Эх, была не была! – сказал Афоня и сиганул вниз.
– Стой! Ты куда? – сердито прошипел Котаускас. Но старпом уже мчался к пруду.
Стражники с самурайскими мечами словно из-под земли выросли. Они схватили старпома за шиворот и поволокли куда-то. Афоня пытался объясниться с ними, но бесполезно.
– Ничего по-русски не понимают! Ёксель-моксель-таксель-брамсель! – тихо выругался Котаускас.
Капитан и младший матрос вернулись на яхту.
– Мы должны его спасти, – решительно сказал Шустер.
– Знаю, – буркнул капитан. – Только не знаю как? Охрана, сам видел, какая – мышь не проскочит!
– А если преподнести им в дар нашу Матрёну?
– Боюсь, ничего не выйдет. Афоня незаконно проник на чужую территорию. А с нарушителями тут поступают строго!
– У меня есть план, – сказал Шустер. – Ты когда-нибудь слышал про троянского кота?..
Идея мышонка Котаускасу понравилось. Из Матрёны вытащили всех матрёшек. А затем – пустую – её сгрузили на берег и покатили к сторожевым воротам…
– Главное, чтобы воздуху хватило, – сказал мышонок, забираясь внутрь. И, глубоко вздохнув, опустил крышку.
Котаускас запустил в кованые ворота камнем и исчез в кустах. Через мгновение появились стражники. Они почесали самурайскими мечами затылки и забрали матрёшку с собой.
Афанасий сидел в камере и размышлял о своей печальной участи, когда в караульное помещение принесли Матрёну.
«Эх, – подумал старпом. – Значит, и яхту нашли, и остальных поймали, и всё из-за меня!»
Но больше никто не появился.
Стражники ходили вокруг матрёшки и громко цокали языками.
«Нравится, – догадался Афоня. – Эх, видели бы вы мою Марьяну!»
Настала ночь. Охранники улеглись спать. Афанасий и сам стал задрёмывать, когда раздался негромкий чпок…
Верх Матрёны приподнялся – и Шустер ловко соскользнул на стол.
Дальнейшее происходило словно во сне. Шустер стянул у одного из охранников связку ключей. Связка весила, наверное, килограмм. Но мышонок дотащил её до решётки… Афоня открыл замок, и они бесшумно выскользнули из караульного помещения.
Ворота были закрыты. Но в условленном месте, на стене, их поджидал Котаускас со спиннингом. Друзья поднялись наверх.
Стояла прекрасная лунная ночь. Дворец и его окрестности выглядели сказочно. В пруду, среди лотосов, плавала луна, как большая золотая рыба.
– Красиво, – вздохнул Шустер.
– Уходим, – сказал Котаускас. – Скоро начнёт светать…
У Афони на душе заскребли кошки. Точнее, одна, Марьяна.
Вернуться назад ни с чем? А вдруг его счастье было рядом?! Нет, лучше погибнуть, чем всю жизнь сожалеть об этом!
– Кэп, всего одна попытка. Если меня схватят, уплывайте, – схватив спиннинг, старпом прыгнул вниз и как безумный бросился к пруду…
Блесна упала точно на середину пруда и сразу же за что-то зацепилась. Скорее всего, за стебель лотоса. Запасной блесны у Афони с собой не было.
– Эх, была не была, – и он что есть силы дернул удилище…
На мгновение показалось, что в небе висят две луны. Только одна, большая, – высоко, а другая, поменьше, – над самой землёй…
– Золотая рыбка, – пискнул Шустер.
– Ёксель-моксель, – пробормотал Котаускас.
Через несколько минут Котобой уже плыл вниз по течению.
Опасаясь погони, Котаускас решил завернуть в уютную, поросшую молодым бамбуком, заводь. Пока они с Шустером убирали парус и привязывали яхту, Афанасий не сводил глаз с золотой рыбки. Рыбка плавала в одной из матрёшек и пускала солнечные зайчики.
