Страница 23 из 30
Кто главнее?
«Сквозь мрак и туман»
Как бы хорошо ни был построен корабль, все его прекрасные ходовые качества, мощность двигателя, прочность корпуса могут быть сведены на нет, если он окажется в опасной близости от подводных рифов или встречного судна. В давние времена на высокую мачту корабля поднимался ловкий и зоркий матрос. Вглядываясь в морскую зыбь, он предупреждал капитана и рулевого о препятствиях, возникавших по курсу. Но что мог сделать самый опытный и наблюдательный матрос в туман, когда верхушки мачт исчезали в белесом молоке? Сильный туман всегда страшил моряков. Тот, кто отваживался плыть в тумане, уподоблялся слепому бегуну. Тревожно гремели выстрелы корабельных орудий, звенел колокол, предупреждая встречных: идет корабль, будьте осторожны. Но бег вслепую не становился от этого менее зловещим. В любую минуту корабль рисковал отправиться на дно.
Во все времена капитаны мечтали об устройстве, позволявшем видеть сквозь мрак и туман. Такой прибор был создан русским ученым и изобретателем Александром Степановичем Поповым. В 1900 году изобретенный им прибор блестяще доказал свои возможности. Зимой этого года у острова Гогланд напоролся на каменистую отмель русский броненосец «Генерал-адмирал Апраксин». Сойти с мели самостоятельно он не мог. Нужна была экстренная помощь. Здесь-то и выручил прибор А. С. Попова. С его помощью была установлена прямая беспроволочная связь между местом аварии — островом Гогланд и городом Коткой.
Управление спасательной операцией координировалось по радио. Так стал называться новый прибор. Тогда же радио помогло спасти группу рыбаков, унесенных на льдине в открытое море. Столь успешный дебют, казалось бы, чисто теоретического прибора, не имевшего никакого прикладного значения, открыл ему дорогу во флот. Военные и гражданские суда начали оснащаться все более совершенными и полезными для судовождения радиоприборами. Капитаны наших дней не мыслят себе плавания без радионавигационных приборов. В их распоряжении радиолокаторы, радиопеленгаторы, радиодальномеры, которые позволяют видеть и слышать одинаково хорошо ночью, в дождь, в густом тумане.
Моряки наших дней настолько привыкли рассчитывать на помощь этих замечательных приборов, что внезапный их выход из строя воспринимается как серьезная авария. Впрочем, важность радиоприборов для судна действительно так велика, что плавание без них становится просто невозможным. Неисправность радиоприборов — дело не столь уж редкое. Поэтому корабельные радисты всегда готовы ее устранить, есть для этого запасные части. Однако для нас важно другое: выход из строя навигационных приборов, радиоаппаратуры — дело чрезвычайно неприятное, поэтому к ним на кораблях внимание особое. Их сборкой и регулировкой занимается рабочий судостроительной профессии — радиомонтажник. Перед тем как он приходит на судно, судосборщики подготавливают «строительную площадку» для его приборов. На металлических переборках, палубах судна укрепляются каркасы, скобы, держатели, к которым радиомонтажнику предстоит крепить «электронику». Внешне его работа выглядит довольно несложной. Радиомонтажнику не приходится вымерять стальные листы, резать их, создавать архитектуру судна. Он приходит на борт с компактными ящиками, внутри которых заключены приборы. Ему также не приходится их изготавливать — все необходимое для работы он получает в готовом и опечатанном виде с радиозаводов. Так же как вы покупаете в магазине готовый, испытанный транзистор, так и он имеет дело с приборами, изготовленными другими людьми на сборочном конвейере.
Само название профессии говорит о том, что его задача сводится к тому, чтобы осуществить монтаж радиоприборов. Но есть у радиомонтажника свои трудности. Мы с вами уже знаем, как важно для корабля иметь надежное радионавигационное оборудование. От него самым непосредственным образом зависит безопасность плавания.
Поэтому все радиоприборы должны быть смонтированы, соединены с источниками питания, с антеннами очень тщательно.
А приборы эти весьма сложные. Возьмем один из важнейших — радиолокатор. В любых погодных условиях он должен быть безотказными «глазами» судна. Состоят эти «глаза» из модного передатчика импульсов — сигналов. Радиолокатор посылает сигнал с одинаковой легкостью в шторм и в хорошую солнечную погоду. Если на своем пути сигнал встречает препятствие — прибрежные скалы или другое судно, он отражается от них и идет обратно к принимающему устройству радиолокатора. На экране появляется светлая точка — опасность! Часто капитан судна вынужден вести корабль, полагаясь только на радиолокатор, вверяя ему судьбу судна. Качество радиолокатора, в свою очередь, зависит от профессиональных навыков радиомонтажника — значит, судьба судна в его руках. Неторопливо, даже порой педантично ведет он монтаж радиолокатора. Прежде всего — хорошо укрепляет блоки радиолокатора на заранее приготовленные места крепления, подключает переходные жгуты — подобие штепселей и розеток. Тянется к потолку сизый дымок от канифоли, горящей на кончике паяльника радиомонтажника, красивая и надежная пайка ложится на проводки; быстро продвигается работа, и самое главное — качественно. Закончив монтаж радиолокатора, монтажник берется за судовую радиостанцию. Это тоже чрезвычайно важное для судна устройство. Оно — мост, связывающий экипаж с землей. По нему передаются служебные радиограммы, письма и приветы близких морякам людей. Радио предупреждает команду о появлении плавучих льдов и айсбергов, о надвигающихся ураганах. Вовремя принятый сигнал поднимает команду по штормовой тревоге. Плотно задраиваются люки, куда может проникнуть, перекатываясь через опустевшую палубу, вода, крепится груз, чтобы при сильной качке он не сместился и не вызвал опасный крен. Бывалые моряки говорят, что неожиданный шторм страшен вдвойне. В случае грозы для судна эта же радиостанция передает призыв о помощи, понятный всем морякам мира — SOS. Есть у судовой радиостанции и более будничные задачи — по радио капитан судна узнает, в какой порт зайти за грузом, где подобрать пассажиров-попутчиков. К монтажу радиостанции поэтому приходится относиться с не меньшей серьезностью, чем к монтажу радиолокатора. Все блоки, из которых она состоит, монтажник собирает с большой тщательностью. От обычных наземных радиостанций судовая отличается тем, что работать ей предстоит в условиях вибрации, поэтому под нее устанавливаются амортизирующие подушки, уменьшающие тряску, вызванную работой двигателя или волнением моря.
Приходится учитывать ему и то, что многочисленные электрические устройства судна создают помехи радиостанции.
Вам, вероятно, приходилось слышать, какой вой и треск несется из приемника, если поблизости включить обыкновенную электрическую бритву. То же самое в автомобиле. Пока мотор выключен, вы можете слушать свой транзисторный приемник, но стоит только повернуть ключ зажигания, и от заработавшего мотора мощным потоком идут помехи, связная речь диктора превращается в звук, напоминающий визг электропилы. На судне стоит двигатель, который даже не приходится сравнивать с автомобильным. К его помехам прибавляются помехи многочисленных электромоторов. Чтобы защитить радиостанцию от этих помех, радиомонтажнику приходится немало потрудиться.
Но вот монтажные работы закончены. Любой другой судостроитель мог бы вздохнуть с облегчением. Радиомонтажнику рано это делать. Предстоит самое ответственное дело — настройка аппаратуры. Произвести ее на заводе, пока судно стоит у швартовочной стенки, невозможно. Для этого необходимо, чтобы теплоход вышел в открытое море. Только в условиях реального плавания могут быть закончены работы по настройке радиоаппаратуры судна. Поэтому радиомонтажник с нетерпением дожидается, когда новое судно выйдет на сдачу своего последнего экзамена в открытом море. Экзамен на языке судостроителей называется ходовыми испытаниями.
В этот необычный рейс уходит многочисленный и весьма разношерстный экипаж. Каюты переполнены рабочими, строившими теплоход, здесь же размещаются команда, комиссия, которой предстоит принимать судно. В каждой каюте — свои разговоры. В одной судомонтажники обсуждают работу двигателя, в другой всех волнует его маневренность — способность быстро менять направление и скорость движения. И только в каюте, где разместились радиомонтажники, разговоров почти нет. Если для всех ходовые испытания — логический конец трудов — ведь все давно построено, отлажено, для радиомонтажника они — довольно трудный этап работы. Ему не до разговоров. Вечером он приходит в каюту уставший, с одной мыслью — отдохнуть, чтобы наутро с новыми силами заняться регулировкой радиоаппаратуры. Снова и снова с помощью чувствительных приборов он «прослушивает» внутренности радиоблоков, как врач, выслушивающий ваши легкие. Ни один шум или нечеткость работы радиостанции не должны ускользнуть от его внимания. Но вот и его работа закончена. Строгая приемная комиссия придирчиво проверяет радиолокатор, радиостанцию, радиопеленгатор… Все приборы работают отлично. И эфир несет на завод короткую радостную радиограмму, переданную судовой радиостанцией: испытания прошли успешно.
— Олег, — спросил я, когда мы покинули радиорубку, — вначале все сооружение выглядело как-то четче, определеннее. Помнишь, транспорт подвозит сталь, ее раскраивают, сваривают секции, из секций создают корпус. Не мог бы ты так же последовательно рассказать и о других профессиях?
Олег задумался, явно ища простое объяснение сложного процесса создания судна, наконец просиял:
— Вот, — указал он вперед, — строится дом. Транспорт подвозит кирпичи, из них складывают стены, комнаты. Наконец дом сложен. Приходят сантехники, прокладывают трубы, электрики тянут провода, плотники навешивают двери — обычное явление, не правда ли? Сантехник не будет ждать, пока подключат радиоточку? Не будет. Все работают одновременно. Стараются как можно быстрее сдать дом. Так и на корабле, с той лишь разницей, что он намного сложнее дома. Потому-то после спуска на воду последовательность профессий сбивается. А на самом деле все корабелы наваливаются на работу, время-то ведь не ждет. Надо достраивать судно, сдавать заказчику. Тут каждый специалист, каждый человек дорог. Бывает, профессия его вроде бы незаметная, а присмотришься — много значит…
Что за той дверью!
Уже в первые часы своего пребывания на судне даже человек, которому прежде не приходилось плавать, невольно обратит внимание — где висит огнетушитель, где хранятся пожарные рожки, покрывала, шланги. Все это отчетливо заметно, подчеркнуто цветом. Обычно новичок, впервые оказавшийся на судне, ведет себя очень осторожно. Осторожно держась за поручни, спускается по трапам на нижнюю палубу, входя в дверь, старается не задеть головой переборку. Его поведение нередко вызывает улыбку «бывалых» моряков. С залихватским видом проносятся они мимо новичка, стрелой слетают с крутых трапов, демонстрируя свое искусство, показывая, как свободно чувствуют они себя на корабле. Почему слово «бывалый» мы заключили в кавычки? Потому, что эти люди только что начинают обвыкаться на судне. Настоящий «морской волк» хорошо понимает, что правильно ведет себя новичок, в море нужна осторожность.
Рабочим-судостроителям, например, предписывается находиться на строящемся корабле только в защитной каске, которая предохраняет голову от случайного ушиба. Надо сказать, что, когда судно построено, ходить по нему можно уже без каски, но осторожность никогда и никому не повредит: все судно сварено из стали. Идете вы или стоите, находитесь ли в умывальнике или судовом ресторане, над вами и под вами — сталь. Поэтому, идя по палубе, надо внимательно смотреть под ноги, спускаясь по трапу, помните, что падение с его крутых ступеней закончится ударом о тот же металл. Вот почему необходима и полезна осторожность на судне.
Чтобы вам было легче выделить, заметить опасные места корабля, маляр основательно поработал еще при постройке судна. Пассажирам легче спуститься по трапу, если его ступени окрашиваются в хорошо заметный желтый цвет. Особенно много неприятностей у пассажиров и у членов команды случается на первых и последних ступеньках трапов. Оно и понятно. Перед тем как сделать шаг, надо хорошо разглядеть первую ступеньку, так же коварен и последний шаг. Привыкнув к монотонному спуску, человек утрачивает осторожность. Последний шаг он может сделать неверно. Ушиб или даже серьезное увечье могут стать расплатой за неосторожность.
Чтобы предотвратить возможные неприятности, маляр контрастными цветами выделяет первую и последнюю ступени трапа. Кроме того, поднимаясь даже по не слишком высокому трапу, прежде чем оказаться на верхней палубе, вам предстоит пройти сквозь несколько люков. Всегда есть шанс задеть край люка головой. Особенно неприятны такие происшествия летом, когда мы ходим без головных уборов. Шапка не самортизирует удар, и он будет особенно болезненным. Задача маляра «показать» невнимательным людям опасную закраину люка. Она тоже помечается сочным, контрастирующим с окружающим цветом. Весь многоэтажный, многоквартирный дом по имени пассажирский лайнер с сотнями лестничных площадок, запутанных переходов, коридоров — предмет заботы судового маляра.
В своем доме, даже если он очень большой, мы, конечно же, знаем все, но на «плавающем доме» — мы гости. Все здесь в диковину, все ново и необычно. Сколько раз приходилось мне самому плутать даже на пассажирских судах, курсировавших по Черному и Азовскому морям! Все, кажется, уже изучил. Вот сейчас откроешь эту дверь и окажешься на палубе. Открываешь, а перед тобой совершенно незнакомый коридор, где вроде бы и не был ни разу. Представим себе, что из полтысячи пассажиров лайнера даже одна треть окажется вдруг в замешательстве. Выйдя из своих кают, кто с зубной щеткой и полотенцем в руках, кто с бритвой или шахматной доской, они неожиданно потеряют ориентировку — начнется настоящее столпотворение. Чтобы ничего подобного не произошло, приходится потрудиться опять-таки маляру.
Палубы судна, находящиеся на разном уровне, он окрашивает в голубой, оливковый, салатный цвет. Значит, пассажир, которому показалось, что он не на своем «этаже», уже не помчится сломя голову вниз по трапу в поисках нужной палубы. В местах, где у пассажира могут возникнуть затруднения, двери окрашиваются в какой-то один цвет. В скольких кинокомедиях обыгрывается ситуация, когда, случайно открыв дверь, человек попадает туда, куда попадать ему бы не следовало, и творит там всяческие несусветные вещи. На корабле это просто недопустимо.
Несведущий пассажир, окажись он в отсеке, где находится чувствительная аппаратура и приборы, может стать причиной серьезной аварии. Чтобы этого не произошло, вместо надоедающих, а порой даже малозаметных табличек «Посторонним вход запрещен» двери помещений, где пребывание пассажиров неуместно, маляр окрашивает в запрещающий цвет. Теперь не нужны никакие пояснения — никто сюда не войдет. Для заблудившихся на стенах вывешиваются цветные планы судна, четкая стрелка с надписью: «Вы находитесь здесь» помогает быстро сориентироваться.
Все это не только создает удобства и определенный комфорт для пассажиров, но и в случае критических обстоятельств, когда подается сигнал тревоги, люди смогут быстрее сориентироваться. «Критические обстоятельства», конечно же, явление редкое, исключительное, но каждый пассажир должен быть готов к ним. Таково непременное требование техники безопасности на воде.
Нередко бывает так, что новичок, попавший на судно, впадает из одной крайности в другую. То он проявляет излишнюю осторожность, то вдруг, немного освоившись, становится беспечным и самонадеянным. Напрасно старательно покрашенные маляром в яркий — «опасный» цвет поручни предупреждают его, призывают быть внимательным. Ему все нипочем. Словно не на корабле он, а на террасе собственной дачи. Между тем всегда есть вероятность, что неожиданно накренится корпус корабля или шальная волна «попытается» сбросить человека в море. Жертвами подобных обстоятельств порой становятся не только неопытные пассажиры, но и, казалось бы, закаленные, ко всему привычные члены экипажа.
Об одном из таких случаев сравнительно недавно сообщалось в нашей печати. Советский теплоход «Зея» шел курсом на Хайфон. Была глухая ночь. Команда спала после трудового дня. Бодрствовали только вахтенные, но не в силах были уследить за всем, что могло произойти на пустынной палубе. Не заметили они и матроса Александра Кравченко, вышедшего на палубу. Море было спокойно, волны не кидали судно с борта на борт. Ничто не выглядело угрожающе. Причиной несчастного случая стала случайность. Матрос оступился и, не успев крикнуть, рухнул за борт. Вода обожгла, «ударила» по нервам. «Когда я понял, что случилось, то первой мелькнула мысль, как бы не попасть под винт, — рассказывал много позднее сам Александр. — Я оттолкнулся от борта. Кричал. Но теплоход продолжал удаляться, и я решил экономить силы. Лег на спину. Был уверен, что утром меня хватятся, начнут искать». Действительно, хватились. Но произошло это через три с лишним часа. Обшарив по приказанию капитана все судно, матросы доложили, что Кравченко не обнаружен. Сколько времени прошло с тех пор, как матрос упал за борт? Жив ли он еще? Сумеет ли продержаться? Эти вопросы одолевали всю команду, когда теплоход круто развернулся и лег на обратный курс.
