Страница 10 из 28
Библейские легенды
ГЕДЕОН И АВИМЕЛЕХ
Много воевали израильтяне в пределах земли Хананейской, много взяли городов и селений. И когда старики отошли к праотцам своим и народились новые люди, стала молодежь верить местным богам — Ваалу и Астарте, смешивались израильтяне с мадианитянами и амаликитянами — народами, которые были когда-то ими побеждены.
Бог покарал израильтян за это и на семь лет предал в руки кочевников мадианитян.
Тяжела была их рука. Сбежали израильтяне в горы и жили в пещерах. Что посеют, то мадианитяне съедят, и овец у них взяли, и волов, и ослов. И людей убивали. У воина Гедеона убили братьев.
Как-то раз молотил Гедеон на гумне пшеницу, и пришел к нему ангел:
— Бог посылает тебя спасти твой народ.
А ночью Бог сказал Гедеону:
— Разрушь жертвенник местного бога Ваала и сруби священное дерево, которому поклоняется твой отец. Поставь жертвенник мне и сожги тельца на поленьях дерева, которое срубишь.
Так и сделал Гедеон, но сделал это ночью, потому что боялся расправы.
Узнали об этом жители города и сказали Иоасу, отцу Гедеона:
— Твой сын должен умереть.
— Пусть Ваал сам за себя заступится, если он бог, — возразил Иоас. — Пусть сам судится с Гедеоном.
А тут мадианитяне и амаликитяне пошли войной против сынов Израилевых.
— Если шерсть, которую я на ночь разложу на земле, будет мокрая от росы, а земля кругом суха, значит, ждет меня победа, — загадал Гедеон.
И утром он отжал из шерсти целую чашу росы.
— Господи, если назавтра кругом будет росно, а шерсть — суха, то ты мне поможешь, — взмолился Гедеон.
Все исполнилось, как он загадал. Собралось с Гедеоном много народа, и Бог сказал:
— Слишком вас много. Боюсь, возгордитесь, скажете: без Бога побеждаем. Пусть уйдут боязливые и робкие.
И отправились по домам двадцать две тысячи, а десять тысяч осталось.
— Все-таки много их, — сказал Бог Гедеону. — Веди их к воде. Кто будет воду слизывать языком, как пес, того оставь, а кто будет наклоняться и пить с колен, того пошли прочь.
Осталось триста человек.
Засел Гедеон со своим отрядом на горе, а мадианитяне раскинули стан в долине.
Ночью сказал Бог Гедеону:
— Иди в стан, послушай, что говорят враги. Если боишься идти один, возьми с собой Фуру, слугу своего.
Отправился Гедеон вместе с Фурой и слышит, как один воин рассказывает другому сон:
— Снилось мне: катится круглый ячменный хлеб по нашему стану, налетел на шатер, и шатер упал.
— Не иначе как отдал нас Бог Гедеону, — толковал другой. Ободрился Гедеон, вернулся к своим и сказал:
— Разделимся на три отряда, возьмем в руки трубы и светильники. Спрячьте светильники в пустые кувшины… А дальше — делайте, как я.
Подошли они к вражескому стану глубокой ночью, выстроились вокруг и разбили кувшины. Правой рукой держали трубы, а левой — светильники, и давай трубить и кричать:
— Меч Господа и Гедеона!
Забегали вражеские воины в стане, закричали спросонок, стали биться друг с другом и в конце концов бросились наутек.
Погнался за ними Гедеон, перешел реку Иордан и пришел к городу Сокхофу.
— Дайте хлеба моему народу. Утомились мы в погоне за Зевеем и Салманом, царями мадиамскими, — сказал Гедеон сокховцам.
— Когда поймаешь царей, тогда и хлеб дадим, — ответили ему.
— Высеку я вас за это терновником и побью молотильными досками! — пригрозил Гедеон.
Пришел он в город Пенуэл, но и там не накормили его воинов.
— Вернусь — разрушу башню эту, — решил Гедеон.
Пленил Гедеон Зевея и Салмана и привел в Сокхоф.
— Вот цари мадиамские, — говорит.
Наказал Гедеон старейшин города терновником и досками, а потом и башню Пенуэльскую развалил.
Израильтяне сказали Гедеону:
— Владей нами!
— Нет, — ответил Гедеон. — Ни я, ни сыновья мои не будем вами владеть. Пусть Бог владеет.
У Гедеона было семьдесят сыновей, одного из них звали Авимелех.
АВИМЕЛЕХ
Сказал Авимелех братьям матери своей:
— Спросите жителей Сихема, что лучше для них: власть семидесяти сынов Гедеона или одного? Но помните, что я — кость и плоть ваша.
Сихемцы решили, что один, да к тому же свой, лучше семидесяти, и дали Авимелеху серебра, чтобы нанял он себе праздных и своевольных людей.
Убил Авимелех всех своих братьев, только младшему, Иофаму, удалось скрыться.
И поставили сихемцы Авимелеха царем.
Узнал о том Иофам, встал на вершину горы Гаризим и прокричал:
— Слушайте меня, жители Сихема! Решили раз деревья выбрать себе царя и сказали маслине:
«Царствуй!»
«Маслом моим чествуют богов и людей. Неужели я честь променяю на власть?» — молвила маслина.
Тогда смоковнице поклонились деревья, но ответила смоковница:
«Сладки мои плоды. Зачем ради власти лишаться мне сладости?»
Обратились деревья к виноградной лозе.
«Сок мой — веселье богов и людей, — ответила лоза. — Мне веселье дороже власти».
Огляделись деревья: кого бы выбрать? И увидели: терновника много вьется.
«Терновник, не хочешь ли быть царем? Бери власть над нами!»
«Если вы поступаете по правде, — сказал терновник, — ставьте меня царем и покойтесь в моей тени. Если же не по правде, быть между нами большому огню, и даже кедры ливанские сгорят от терновника».
«Смотрите, жители Сихема, — кричал Иофам. — Если по правде вы поступили с Гедеоном и домом его, радуйтесь вы, и Авимелех вместе с вами. А если нет — пойдет огонь от вас на Авимелеха и от Авимелеха на вас!»
Сказал это Иофам и скрылся.
Авимелех царствовал три года, но потом перестали покоряться ему жители города, и началась война, в которой Авимелех победил. Разрушил он свой родной город и засеял его солью.
После решил Авимелех наказать город Тевец, который был на стороне Сихема. Жители города заперлись в крепкой башне, и, когда Авимелех ринулся к воротам, чтобы поджечь их, некая женщина сбросила с городской стены жернов и проломила ему голову. Крикнул Авимелех оруженосцу своему:
— Убей меня, чтобы не сказали обо мне: погиб от рук женщины! И оруженосец убил его.
САМСОН И ФИЛИСТИМЛЯНЕ
Пришла пора, и попали израильтяне под владычество филистимлян на целых сорок лет.Жил в те времена в городе Цоре некий человек из племени Дана. Звали его Маной, и не было у него детей. Но вот явился к жене его гость и сказал:
— Вскоре ты родишь сына. Головы его никогда не должна касаться бритва, потому что будет он назорей, то есть «охраняемый Богом». Он спасет ваш народ от гнета филистимлян.
Когда гость явился во второй раз, Маной принес в жертву Богу козленка, и посланец улетел в небеса вместе с дымом.
Понял тогда Маной, что приходил к нему ангел.
И действительно, вскоре родился у Маноя сын, которого назвали Самсон.
Вырос Самсон и увидел однажды в городе Фимнафе филистимлянку.
— Сосватайте ее мне в жены, — сказал он отцу и матери.
Начал отец отговаривать сына:
— Зачем тебе брать филистимлянку?
Но Самсон не хотел от нее отказаться.
Пришлось отцу с матерью идти в Фимнафу. Поотстал Самсон от родителей и увидел в винограднике молодого льва. Разорвал Самсон льва голыми руками и бросил.
Через несколько дней вернулся он на то место и нашел в львином трупе пчел и мед. Взял он мед, сам ел и мать с отцом угостил, но не сказал им, откуда мед.
В доме невесты, как водится, устроили пир. Избрали Самсону тридцать брачных друзей из филистимлян, и загадал им Самсон загадку:
— Из ядущего вышло ядомое, из сильного — сладкое. Если угадаете за семь дней пира, дам вам тридцать рубашек из тонкого полотна и тридцать перемен одежд, а если не угадаете, то же дадите мне вы.
Думали брачные друзья три дня, но напрасно. На четвертый день обратились к жене Самсона с угрозами:
— Обобрать нас хотите? Уговори Самсона, пусть скажет ответ, а то сожжем тебя вместе с домом.
Расплакалась бедная женщина, стала приставать к Самсону с расспросами, а тот молчит.
— Отцу и матери не сказал, а тебе скажу?
Еще пуще принялась она плакать, и не выдержал Самсон.
На седьмой день перед заходом солнца сказали филистимляне Самсону разгадку:
— Что слаще меда и сильнее льва!
— Если бы не жена, не отгадать вам моей загадки, — проворчал Самсон.
Пошел он в соседний город, убил там тридцать человек и отдал их одежды брачным друзьям. Долго не приходил Самсон к жене, и она подумала, что он не вернется, поэтому вышла замуж за другого.
Во время жатвы отправился Самсон повидаться с женой и козленка принес, но отец жены не пустил в дом Самсона.
— Я подумал, что ты ее теперь ненавидишь, и отдал другому. Возьми в жены мою младшую дочь, она красивее.
— Нет, — сказал Самсон. — Теперь я буду вправе, если сделаю зло филистимлянам.
Изловил Самсон триста лисиц, связал их парами за хвосты, а между хвостами укрепил по факелу. Зажигал он факелы и пускал лисиц в несжатые поля, так что сгорел весь хлеб и сады филистимлян.
— Почему он сделал это? — спрашивали одни.
— Потому что лишили его жены, — отвечали другие.
Собрались филистимляне и сожгли бывшую жену Самсона вместе с отцом.
Но никак не успокаивался Самсон. Он перебил голени и бедра тем, кто сжег его жену, а потом засел в ущелье в земле племени Иуды.
Пришли в Иудею филистимляне и встали станом.
— Почему вы выступили против нас? — спрашивают их.
— Мы пришли расправиться с Самсоном, — отвечают филистимляне.
Отправились иудеи в ущелье и стали упрашивать Самсона сдаться.
— Мы только свяжем тебя, а убивать не будем, — сказали они.
Связали его двумя новыми веревками и привели к филистимлянам. Но как только услышал Самсон торжествующий крик филистимлян, расправил плечи, и упали веревки, как если бы были прелые.
Схватил Самсон с земли ослиную челюсть и давай крушить филистимлян, да так, что потом насчитали тысячу мертвых.
Раз пришел Самсон в Газу и ночевал там.
Жители Газы закрыли городские ворота и сели в засаде — решили убить Самсона на рассвете, когда будет он выходить. Но Самсон вышел в полночь, вывалил ворота вместе с косяками и замками и унес эту тяжесть на вершину горы.
А однажды Самсон полюбил женщину по имени Далида. Проведали про то филистимляне и пообещали Далиде много серебра, если удастся ей выведать, как одолеть Самсона.
Стала Далида приставать к Самсону:
— Есть ли способ тебя усмирить?
— Для этого надобно связать меня сырыми тетивами, — ответил Самсон.
Принесли ей сырых тетив, и она связала ими спящего Самсона, а потом разбудила криком:
— Самсон, филистимляне идут на тебя!
Слетели с него тетивы, как нитки.
— Обманул ты меня, — надулась Далида.
— Нет, тетивы не годятся, — сказал Самсон. — Вот против новых веревок мне не устоять.
Опять связала его Далида и крикнула:
— Самсон, филистимляне!
И веревки были для него не прочнее ниток.
Рассердилась Далида:
— Скажешь ты мне или нет, чем тебя взять?
— Вотки в ткань семь кос головы моей, а ткань прибей к ткальной колоде, вот тогда я ослабну, — сказал ей Самсон.
И это сделала Далида, но когда Самсон спросонок вскочил, выдернул он ткань вместе с колодой.
— Говоришь, что любишь меня, — заплакала Далида, — а сам три раза обманул.
И стала мучить его и приставать каждый день, так что наконец Самсон сказал:
— Бритва не касалась моей головы, потому что я человек Божий. Если меня остричь, то сделаюсь слаб.
Сказала о том Далида филистимлянам, те принесли ей обещанное серебро и стали ждать.
Усыпила Далида Самсона на своих коленях, а потом позвала слугу и велела остричь семь кос с его головы.
Крикнула Далида:
— Филистимляне идут на тебя, Самсон!
На этот-то раз и впрямь напали филистимляне, и ничего поделать с ними Самсон не мог.
Выкололи ему глаза, привели в Газу, оковали двумя медными цепями и заставили молоть.
Между тем волосы его росли и силы прибавлялись.
Собрались владельцы филистимские принести жертву богу своему Дагону и повеселиться. Решили порадоваться унижению врага своего, Самсона. Привели его и поставили между столбами. Сказал Самсон отроку, который его водил:
— Дай мне опереться о столбы, на которых стоит дом.
А в доме было полно мужчин и женщин, и на крыше толпы людей сбежались смотреть на Самсона.
— Боже, помоги мне разом за оба глаза мои отомстить! — взмолился Самсон.
Уперся он руками в правый и левый столб и сдвинул их с места. Рухнула крыша, и все, бывшие в доме, погибли.
Так при смерти своей умертвил Самсон больше филистимлян, чем за всю свою жизнь.
