Страница 4 из 7
Фунтик и старушка с усами (сказка)
— Дядюшка Мокус, — поинтересовался Бамбино, крутя баранку, — а я только внешне красивый или…
Мокус его успокоил:
— Со всех сторон!
Бегемот поглядывал в окно и мечтал, подперев щёку ладошкой.
Бамбино вёл машину, а дядюшка Мокус с сонным Фунтиком на руках что-то тихонечко пел.
От отеля «Три дороги», а значит, и от новых приключений наших друзей теперь отделял лишь один поворот.
Услышав призывные звуки автомобильного рожка, хозяин отеля «Три дороги» господин Дурилло кряхтя встал с постели и пошёл открывать.
— Сейчас, сейчас, — ворчал он, возясь с многочисленными замками.
Сначала сквозь окно ворот оглядел он обувь ночных пришельцев, а уж потом прошёлся взглядом по головам.
— Открываю, иду! — вновь подал он голос, одолев последний замок.
Перед уставшими путниками предстал ещё молодой, но уже старый человек в ночной рубашке, туфлях на босу ногу и в ночном колпаке.
— Отель «Три дороги», — заявил он, — потому всё втридорога. За тройную плату пущу, а так — нет!
— Хорошо, хорошо, — согласился дядюшка Мокус, — мы очень устали, но прежде всего — телефон! Необходимо вызвать доктора: это владелец бензоколонки, ему неожиданно стало плохо, и мы просто обязаны были прихватить беднягу с собой.
Дурилло искал пульс у больного, а нащупал — увесистый кошелёк. Это решило исход дела…
— Не беспокойтесь. Позабочусь как о родном! Эй, Триолина, лентяйка, ну где ты там? — недовольно окликнул он полутьму.
Появилась девочка в переднике, лет двенадцати, красивая, но бледная, как зимний цветок.
— Возьми вещи, — приказал Дурилло, сверкая глазами, — и отыщи для гостей какой-нибудь уголок.
— Конечно, ведь дом весь свободен, — простодушно призналась девочка, но, поймав взгляд хозяина, осеклась.
— Триолина — сирота, — представил Дурилло девочку постояльцам. — Кормлю из жалости три раза в день!
Взяв светильник, Триолина повела гостей в полумрак.
— Осторожно, здесь плохие перила, пригнитесь — здесь дымоход.
Ступеньки под ногами ночных пришельцев подают голос. «Мааамааа» выводит одна, а другая всхлипывает — «боюсь!»
Фунтик жмётся к дядюшке Мокусу, пятачок поднят кверху, ушки — торчком.
А Дурилло в это время хлопочет над мнимым больным.
— Нюхни, нюхни, — воркует он, подсовывая под нос пострадавшему пузырёк. — У тебя есть денежки? Нету?! Тогда вынюхни, вынюхни, я тебе говорю!
Желая привести пострадавшего в чувство, Дурилло пошлёпал его по щекам, а потом потянул за нос и… оторвал. Испугался: «Ой, ещё заставят платить!»
И тут мнимый больной проснулся и, оглядевшись, спросил голосом Беладонны:
— Дурилло, это ты или сон?!
— Госпожа Беладонна?! — от удивления бедный Дурилло едва не рухнул рядом с мадам. — Какое счастье! Какими судьбами?! С какой стороны?!
— Северо-западнее востока, юго-восточнее севера, — затянула было вновь усатая бабушка, но тут окончательно пришла в себя. — Молчать! — приказала она и добавила: — Главное сейчас эту цирковую шайку до прихода полиции задержать! Комнату, телефон и мой гардероб!
Дурилло торопливо отстегнул от связки один из ключей. Все распоряжения госпожи Беладонны он записывал в книжечку, как официант.
— Бесплатный ужин для всей компании? Понятно. Сонный порошок в блюда не класть?! Ясно. И в питьё тоже?! Ну, времена!!!
— Ой, я, кажется, опять засыпаю, — прошептала Беладонна, оседая в кресло. — Дурилло, будите меня!
После пощёчин Беладонна пришла в себя и тотчас же из себя вышла:
— Это много, Дурилло. Сдачу даже я иногда даю!
И она вернула Дурилле полторы оплеухи.
Разместив гостей, Триолина вернулась на кухню и вновь принялась за медные плошки, натирая их кирпичом.
Как говорится, был бы сирота, а уж работа ему найдётся…
