Мой друг Бобби — Гита Баннерджи — Зарубежные писатели

Страница 4 из 11

Мой друг Бобби (повесть)


У самых моих ног лежал маленький мягкий соловей. Из клюва вытекала кровь, глаза застывали в неподвижности.
Мне стало так тоскливо, что слёзы сами закапали из глаз. Я совсем было расплакалась, но отец сказал:
— Как не стыдно! Разве охотники плачут?
— Зачем же взрослому человеку убивать соловья? — не выдержала я и всё-таки разрыдалась.
Судя по лицу Джамаи-бабу, ему было стыдно. Он приготовился что-то сказать, но в этот самый миг в лесу поднялся невообразимый шум. Джек и Джилл захлёбывались оглушительным лаем, а голос Джефферсона звал:
— Сюда, скорей сюда, Ча́удари! Медведь!
Мы бросились в заросли. Я мчалась, роняя слёзы, хотя плакать уже расхотелось.
Я никак не могла разобраться в происходившем. Все столпились у колючих кустов, толкались и кричали. Джилл, оскалив клыки, с грозным рычанием носилась кругами. Абдул и У Ба Со быстро разворачивали сеть, захваченную предусмотрительным мистером Джефферсоном.
— Заходи с той стороны!
— Вот он! Я его вижу!
— Давайте собак на него!
— Джек, бери его! Джилл!
Я замерла на месте и только вертела головой в попытке понять, что происходит. Рядом со мной стояли Бина и отец. Остальные быстро и ловко набросили сеть на медвежонка.
Это был ком чёрной шерсти, не очень большой, даже, скорее, комок. Но комок верещал и вырывался с невероятной энергией. Медвежонок огрызался, рычал, выл и колотился так, что его с трудом удерживала четвёрка взрослых мужчин.
Мистер Джефферсон заглянул мне в глаза, ещё не просохшие от слёз, и торжественно заявил:
— Вот у тебя и медвежонок появился!
Я старалась рассмотреть медвежонка через сетку. Чёрная шерсть, красные глазки, которыми он устрашающе ворочал, а на груди под самой шеей красивый белый треугольник.
— Этот красивый медвежонок мой?!Мой друг Бобби
Я не могла поверить своему счастью.
— А вы не застрелите его?
— Да что ты! Твой медвежонок.
Я осторожно протянула медвежонку руку и позвала:
— Бобби!
Медвежонок не обратил внимания, он изо всех сил старался разодрать сеть. Абдул споро завязывал петлю на толстенной верёвке.
— Сеть не годится, — объяснил Абдул. — Его нужно связать.
На Бобби накинули петлю, и я, расхрабрившись, сделала шаг вперёд и легонько дотронулась до медвежонка.
Бобби молниеносным движением выбросил лапу, и его когти проехались по моей руке.
Я отскочила и в страхе уцепилась за отца. Все так и набросились на меня: Бина, отец, Джамаи-бабу. Когда я увидела, как сильно течёт кровь, я испугалась ещё больше. В другой обстановке я бы, конечно, заорала. Но тут я стиснула зубы и решила, что перетерплю любую боль. Мне было очень страшно.
У Ба Со извлёк из-за пояса походную аптечку, и Бина стала смазывать рану йодом. Отец удивился, что я молчу, но начал меня отчитывать:
— Не смей больше подходить к медведю, слышишь? Учти, Мини, медведь так же опасен, как тигр. Медведь ударом лапы может сломать человеку шею. Медвежата бывают очень свирепыми.
Джатин-бабу решил, что он долго терпел, а теперь пора и ему вставить словечко:
— Бедная Мини, наверное, очень больно?
— Пустяки, простая царапина, — ответила я, бодрясь из последних сил.
— Простая царапина! Подожди, ещё нарывать начнёт. Бина, перевяжите её получше!
Один только мистер Джефферсон не стал меня ругать и даже других утихомирил. Мистер Джефферсон всегда за меня. Бина говорит, что он меня любит, оттого что у него нет своих детей.
У Ба Со почувствовал, что настал момент напомнить о себе:
— Всё равно у нас удачная охота: медвежонок-то наш! Как насчёт вознаграждения, са́хиб [Са́хиб — господин, хозяин.]?
Отец, Джатин-бабу, мистер Джефферсон и Джамаи-бабу переглянулись с довольным видом.
У Ба Со и Абдул получили щедрую награду.
На обратном пути мистер Джефферсон даже запел своим хриплым голосом английскую песню про медведя.
Остаток дня мы только и говорили, что о медведях, рассказывали случаи из жизни или истории, услышанные от других.
Отличился, конечно, Джатин-бабу. Он рассказал такой случай:
— Вы все, без сомнения, слышали про бурых медведей? Самая свирепая порода! — Он даже поёжился при мысли о медвежьей свирепости. — Если бурому медведю попадётся человек, медведь сначала перегрызёт ему горло и высосет горячую кровь, потом сожрёт мясо, потом кости, потом кожу. От человека просто следа не остаётся. Мне раз пришлось собственными глазами видеть, как бурый медведь целиком сожрал большую птицу, просто огромную.
— Правда? — ужаснулась Бина. — И где же это было?
Джатин-бабу замялся и негромко сказал:
— Ну, в общем, в зоопарке…
Все так и прыснули.
Явились Абдул и У Ба Со с грудой дичи. У Ба Со улыбнулся отцу:
— Куры, сахиб.
— Дикие куры, разумеется, — строго поправил его отец.
— Дикие, дикие куры, чуть не забыл! — Узкие глазки У Ба Со почти совсем закрылись от смеха.
Отец, верный своему слову, потребовал, чтобы Бина не занималась ужином — он сам всё сделает.
Бина удалилась, мрачно ворча:
— Ну и прекрасно! Хоть раз отдохну!
Едва успели разложить ужин по тарелкам, как отец начал спрашивать, вкусно ли. Бина попробовала, и лицо её перекосилось. Я тоже попробовала и почувствовала только соль и перец. Это было ужасно!
— Очень вкусно! — промямлила Бина, пересилив себя.
К ней присоединились и другие, бормоча: очень вкусно, прекрасно, отлично. Сам отец объявил, что жареная дичь удалась на славу.
— Жалко только, что дичь бывает такая солёная и перчёная, — вдруг брякнула я, хотя твёрдо намеревалась промолчать.
Отец страшно рассердился.
— К твоему сведению, пряности являются одним из важнейших компонентов кулинарии. Врачи рекомендуют употреблять перец. Без перца в жарких странах невозможно жить. Кстати, я использую перец в умеренных количествах.
На протяжении всей речи отца, мистер Джефферсон тщательно отмывал свою порцию в воде, всем видом показывая, что его, как европейца, нужно извинить, он такую острую еду не переносит.
Один только Джатин-бабу ел с большим аппетитом. Косточки так и похрустывали на его крупных неровных зубах.
— Кто выдумал, что много перцу? По-моему, очень вкусно, — объявил Джатин-бабу.
И в эту самую секунду в комнату ворвался Бобби, увешанный клочьями сети, с обрывком верёвки на шее.
И — началось! С грохотом разбилась чья-то тарелка — скорей всего Джатин-бабу выронил свою, — кто-то поскользнулся на пролитой подливке, со звоном покатилась кружка. Всё произошло с такой быстротой, что растерялись даже Джек и Джилл. Абдул спустил их с поводков, как только увидел медвежонка. Собачий лай и рёв Бобби, крики всех сбежавшихся в комнату — всё смешалось.
Я изловчилась и прыгнула на Бобби сзади, подражая прыжку вратаря на футбольный мяч.
— Мини! — завизжала Бина. — Мини, отпусти медведя, он тебя загрызёт!
Отец бросился ко мне:
— Мини! Брось его!
«Ещё чего, — подумала я, — не отпущу, и всё!»
Бобби сильно царапнул меня за левую руку, но я ухватилась правой за обрывок верёвки на его шее.
— Абдул! Скорее! — завопила я.
Абдул рывком навалился на Бобби и завёл верёвку ему в пасть. Я поднялась на ноги, прикрикнула на Джека и Джилл, чтоб они немедленно прекратили безобразный лай. Потом я погладила Бобби по голове.
К моему удивлению, Бобби спокойно принял ласку. Он только косился на мою окровавленную руку и ворчал. Через минуту он смолк, обвёл взглядом разгромленную комнату и громко засопел. Я ещё раз погладила Бобби, он не противился.
Бину это почему-то так рассердило, что она силой оттащила меня от медвежонка.
Бина вылила чуть не весь йод на мою руку.
— Посмотри, что ты натворила, — почти кричала она. — А крови сколько! Всё показать себя хочешь? Как будто больше некому связать медведя!
Я бы расхохоталась, если бы йод так не щипал. Конечно, некому, кроме меня. Что я, не видела, как все остальные растерялись? Джатин-бабу до сих пор стоял в остолбенении, а в зубах — куриная ножка! Ох и вид у него был!
— Дикая курица! — Я показала пальцем на него, и все засмеялись.
Наутро Джатин-бабу долго прощался с нами. Он взял слово, что мы обязательно приедем к нему погостить и расскажем его внукам, какой отважный охотник их дед.

6
Схватка с Бобби не прошла мне даром. Ободранная рука нагноилась и распухла. Меня привезли в Мандалай с высокой температурой. Очень сильно болела голова.
Я лежала в постели, вставать мне не разрешали, но про Бобби я всё знала. Мой друг Тин Тат, сын У Ба Тина, который жил через дорогу, мне всё рассказывал. Тин Тат вообще верховодил, хотя я на два года старше его. Он всегда знает все новости, и его за это очень уважают. Джамаи-бабу зовёт его Последние Известия.
Тин Тат сообщил, что Бобби пришлось поселить у мистера Джефферсона, потому что Бина пригрозила уехать куда глаза глядят, если в доме будут жить медведи. Бина всем рассказывала, что я заболела из-за Бобби. Даже отец, даже Джамаи-бабу не соглашались взять Бобби к нам…
Наконец доктор сказал, что мне можно вставать и можно всё есть. Тогда отец вернулся в Рангун на свою работу. Без отца мне было скучно.
Я понемногу поправлялась. Урмиле больше не нужно было сносить меня вниз на руках: я сама спускалась по лестнице, сама поднималась наверх. Гуляла в саду, играла с Миа и Тин Татом и всё посылала их узнать, как там Бобби. Меня со двора не выпускали.
Я не знала, куда девать время. Особенно скучно было после обеда. Джамаи-бабу на работе, Бина у соседки: они там шьют и болтают. Урмиле после плотного обеда необходимо отдохнуть. Ляжет отдыхать, а через минуту уже храпит на весь дом.
Я пожаловалась Бине:
— А я что должна делать целыми днями? Вот был бы у меня Бобби!
— По-моему, у нас и так не дом, а зоопарк. Мало животных в доме? Нет, таким, как ты и мой муж, место не в городе, а в диких джунглях. Ну чего тебе не хватает? Есть обезьяна, есть Джек и Джилл. Почему ты не играешь с ними? И где твои Миа и Тин Тат? Невозможный ты ребёнок!
Бина опять занялась своими нескончаемыми домашними делами, а я поплелась к клеткам.
У наседки Дху́ни появился целый выводок. Хитрый У Ба Со подложил ей утиное яйцо, и она высидела четырёх цыплят и одного утёнка. Я долго наблюдала, как утёнок бегает за Дхуни, как он вместе с цыплятами склёвывает что-то с земли. Потом Дхуни накрыла своё семейство крылом и задремала.
Появились малыши и у наших кроликов Було́ и Бу́лы. И много малышей! Такие милые, пушистые, с красненькими глазками, так и хочется их взять в руки. Не тут-то было! Бина не разрешает даже приближаться к ним. Кролики принадлежат Бине. Я могу играть со всеми животными, а с ними — нет. Меня просили оставить кроликов в покое раз и навсегда. Когда крольчата подрастут, Бина раздарит своим знакомым, хотя она прекрасно знает, как я это не люблю.
Я тихонько открыла кроличью клетку и увидела, что большие кролики роют туннель. Они глянули на меня своими красными глазками и давай рыть дальше. Мне это понравилось. Может, они прокопают туннель до самого леса и уйдут через него! Пускай тогда Бина их поищет! Интересно, сколько им на это нужно времени?
Попугаю Пиа стало любопытно, что это я так долго смотрю на кроликов?
Он перестал моргать и хрипло заголосил:
— Что-такое-что-такое!
Лиа сразу подхватила:
— Беспорядок-беспорядок-смотри-Урмила-беспорядок-Урмила!
У меня не было настроения болтать с попугаями, а они обиделись и заорали в два голоса:
— Мини-ты-здесь-Мини-иди-кушать-Мини-не-слушаешься-Мини!
Пошла к кошкам. Они спали, подставив солнцу животы. Бина говорила, что у Руси скоро будут котята. Если будет пятеро котят, она четырёх раздаст, а один будет жить с нами.
Собралась я проведать Рини и Кини, но почему-то расхотелось. Присела около Дианы и, поглаживая её шелковистую спинку, вдруг подумала, что если взять и. сбегать к Бобби?
Жарко, все попрятались в холодок, никого не видно. Один Судхи́р дремлет, прислонясь к стене. Он всё утро мыл и чистил ко́кер-спание́ля и теперь устал. Судхир не догадается, а если бы и догадался — подумаешь!
Я тихонько открыла калитку и выскользнула на улицу. Тин Тат и Миа объяснили мне, где находится Бобби, и я уверенно обогнула дом мистера Джефферсона.
Бобби сидел на цепи у собачьей конуры рядом с помойкой. У меня дух перехватило, как я обозлилась. Бобби исхудал. Перед ним стояла грязная миска с едой, а чуть поодаль ещё более грязная миска воды.
— Бобби! — позвала я.
Он повернулся на зов, всмотрелся и величественно удалился в конуру. Сколько я ни звала, Бобби не откликался. Лезть в конуру я побоялась, но подобралась поближе и заглянула. Бобби лежал врастяжку и тяжело дышал. Он выглядел таким жалким, что я почувствовала, как слёзы застилают мне глаза.
Ну нет, я должна вызволить Бобби!
— Милый Бобби, — осторожно начала я.
Медвежонок поднял голову, положил её на мохнатые передние лапы и уставился на меня.
— Знаешь что, Бобби? Я заберу тебя к нам.
Я мысленно потрепала его по мордочке и пошла домой.
Бобби внимательно смотрел мне вслед.
Весь вечер я с несчастным видом бродила из комнаты в комнату.
За ужином я отодвинула тарелку и вежливо сказала:
— Спасибо, я не голодна.
Бина высоко подняла брови и подозрительно оглядела меня:
— Что за новые фокусы?
— Просто мне не хочется есть.
— Не говори глупости. Ты весь день не ела.
— И не хочу. Нет настроения.
— Так. Можно узнать, в чём дело?
— Не хочу я ничего вам говорить. — Я исподтишка взглянула на Джамаи.
Он усмехнулся.
— А всё же, что случилось? — спросил Джамаи-бабу.
— Просто капризы, ты что, не понимаешь? — вмешалась Бина и поставила передо мной фрукты в сиропе.
Это было нечестно со стороны Бины, она знала, что я не могу устоять перед фруктами в сиропе. Я сразу заторопилась и быстро сказала:
— Бобби сильно похудел и может умереть. Почему он не живёт у нас?
— Ты и так делаешь всё, что в голову взбредёт, Мини, но Бобби ты не получишь, — отчеканила Бина.
Я жалобно посмотрела на Джамаи.
Джамаи-бабу не спешил с ответом.

Рейтинг
( Пока оценок нет )
Понравилась статья? Поделиться с друзьями:
Добавить комментарий

;-) :| :x :twisted: :smile: :shock: :sad: :roll: :razz: :oops: :o :mrgreen: :lol: :idea: :grin: :evil: :cry: :cool: :arrow: :???: :?: :!: