Химера — Мифы Древней Греции

Страница 2 из 4

Но, вероятно, вы уже давно хотите узнать, зачем понадобился Беллерофонту крылатый конь. Воспользуемся же паузой, пока он ожидает появления Пегаса у источника, и расскажем об этом.
Если бы я вздумал познакомить вас с предшествующими подвигами Беллерофонта, то легко мог бы составить целую книгу. Поэтому достаточно будет упомянуть, что в одной азиатской стране появилось ужасное чудовище по имени Химера, приносившее столько зла, что нельзя было бы пересказать за целый день с восхода и до заката солнца. Насколько мне известно, Химера была самым безобразным, опасным и удивительным чудовищем, какое когда-либо появлялось из недр земли. Бежать от нее и сражаться с нею было одинаково трудно. У нее был хвост, как у удава, а тело такое странное, что я, право, не знаю, с чем его можно сравнить. У Химеры было три головы: одна – львиная, другая – козлиная и третья – змеиная, и все они извергали пламя из своих пастей. Так как Химера постоянно жила на земле, у нее не было крыльев, хотя она и без них передвигалась так быстро, как лев, козел и змея вместе взятые.
Это ужасное чудовище причиняло одно только зло. Огненным дыханием оно сжигало леса, поля и деревни со всеми домами и жителями. Оно опустошило всю страну, так как привыкло пожирать живых людей и животных, переваривая их потом в раскаленных недрах своего желудка. Какое счастье, дети, что ни вам, ни мне ни разу не пришлось встретиться с Химерой!
Как раз в то время, когда это омерзительное животное (если только можно назвать так Химеру) появилось в Ликии, в эту страну прибыл и Беллерофонт, чтобы нанести визит царю Иобату.
Беллерофонт, как я уже упоминал, был одним из самых храбрых юношей в мире и ничего так не желал, как совершить доблестный подвиг, который заставил бы весь свет восхищаться им.
В те времена юноша мог отличиться лишь в битве с врагами родной страны или со злыми гигантами, в схватке со свирепыми драконами или дикими зверями, если, конечно, не подворачивалось чего-нибудь более опасного.
Заметив необычайную храбрость юноши, царь Иобат предложил ему сразиться с ужасной Химерой, которая грозила превратить всю Ликию в пустыню. Не колеблясь ни минуты, Беллерофонт сказал царю, что либо убьет смертоносное чудовище, либо погибнет в схватке с ним.
Однако с первого взгляда было ясно, что ему не одолеть Химеру в пешем бою, так как эта тварь была необычайно быстра и проворна. Поэтому прежде всего юноше необходимо было приобрести самого быстроногого скакуна из всех существующих на Земле. Но какая другая лошадь могла сравниться с дивным Пегасом, который имел не только ноги, но и крылья, и принадлежал, скорее, небу, чем земле! Многие люди не верили в существование крылатого коня, считая все рассказы о нем не более чем выдумкой, но Беллерофонт свято верил, что Пегас существует, и надеялся найти его. Если бы юноше удалось оседлать его, он бы тотчас получил большое преимущество перед Химерой.
Это-то и было причиной, по которой Беллерофонт пришел из Ликии в Грецию с волшебной уздой в руках. Если бы только ему удалось вложить золотые удила в рот Пегаса, крылатый конь сразу же сделался бы покорен и послушен Беллерофонту, как своему хозяину, и помчал бы его всюду, куда бы тот ни захотел.
Как же томительно долго тянулось время, пока Беллерофонт ждал, когда Пегас придет утолять жажду к источнику Пирены! Юноша очень боялся, как бы царь Иобат не подумал, что он нарочно сбежал, чтобы не сражаться с Химерой. А еще ему становилось страшно при мысли о том, сколько зла сотворило чудовище, пока он, вместо того чтобы сразиться с ним, праздно сидел у источника, любуясь сверкающими водами Пирены.
А так как последние годы Пегас приходил сюда чрезвычайно редко, не больше одного раза в течение целой человеческой жизни, Беллерофонт боялся, что он состарится и утратит силу в руках и мужество в сердце, прежде чем дождется появления крылатого коня. О, как медленно тянется время для отважного, жаждущего подвигов и славы юноши! Как тяжело ждать! Жизнь коротка, а сколько ее тратится на то, чтобы научиться терпению!
Хорошо еще, что ребенок очень привязался к Беллерофонту и почти никогда не покидал его, каждое утро вселяя в юношу новую надежду вместо увядшей вчера.
– Милый Беллерофонт, – восклицал он, весело поглядывая на героя, – сегодня мы наверняка увидим Пегаса!
Если бы у мальчика не было такой непоколебимой уверенности, Беллерофонт давно оставил бы всякую мысль о Пегасе и, вернувшись в Ликию, попытался сразиться с Химерой без помощи крылатого коня. В таком случае бедный юноша в несравненно большей степени рисковал быть растерзанным ужасным чудовищем, которое могло испепелить его своим смертоносным дыханием. Не оседлав Пегаса, вряд ли кто мог надеяться на счастливый исход в битве с Химерой.
Однажды утром мальчик сказал Беллерофонту с большей уверенностью, чем обычно:
– Милый Беллерофонт, не знаю почему, но я не сомневаюсь, что сегодня мы наконец увидим Пегаса!
Весь этот день он ни на шаг не отходил от Беллерофонта: они вместе съели немного хлеба и напились воды из источника. В полдень они рядышком, приобняв друг друга, уселись в тени. Рассеянно глядя на могучие деревья, окружавшие источник, и на виноградные лозы, карабкавшиеся между их ветвями, Беллерофонт погрузился в свои невеселые мысли, в то время как мальчик внимательно всматривался в воду источника. Ребенок был очень грустен, да и немудрено: надежда на сегодняшний день, по-видимому, оказывалась такой же обманчивой, как и раньше. Две-три крупных слезы медленно скатились по его щекам и смешались со слезами Пирены, которые та пролила, оплакивая убитого сына. Но вдруг, когда Беллерофонт менее всего ожидал этого, он ощутил легкое прикосновение детской руки и услышал тихий, едва слышный шепот:
– Смотри сюда, милый Беллерофонт! Видишь это отражение в воде?
Взглянув на покрытую рябью поверхность источника, юноша действительно увидел отражение летящей в поднебесье птицы, на белоснежных с серебристым отливом крыльях которой весело играли лучи солнца.
– Какая великолепная птица! – воскликнул он. – Странно, она кажется такой большой, хотя и летит над облаками!
– Я весь дрожу, – прошептал ребенок, – и, сам не знаю почему, боюсь взглянуть на небо. Правда, это необычайно красиво, но я могу любоваться только отражением в воде. Милый Беллерофонт, неужели ты не видишь, что это не птица, а конь Пегас?
Сердце Беллерофонта тревожно забилось. Он жадно всматривался в небо, но не видел крылатое создание, которое как раз в эту минуту погрузилось в туманную глубину облака. Однако через мгновение оно вновь появилось с другой стороны, ближе к земле, хотя все еще оставалось от нее на огромном расстоянии. Схватив мальчика на руки, Беллерофонт поспешно спрятался в кусты, которые росли вдоль источника. Юноша ужасно боялся, что Пегас (так как это был действительно он), заметив его, улетит прочь на какую-нибудь неприступную горную вершину. Наконец-то долгожданный крылатый конь явился утолить жажду к источнику Пирены!
Пегас стремительно приближался, описывая круги все меньше и меньше, подобно приземляющемуся голубю. Чем меньшее расстояние отделяло его от земли, тем величественнее казались взмахи его серебристых крыльев. Наконец он спустился – так легко, что трава у источника чуть колыхнулась, а следы копыт едва отпечатались на прибрежном песке, – склонил гордую шею и принялся пить. Он вбирал в себя воду с глубокими вздохами наслаждения и, чтоб продлить удовольствие, сделав глоток, не спешил с другим. Ни одна вода на земле и на небе не нравилась Пегасу так, как эта, из источника Пирены. Утолив жажду, он пощипал немного душистого клевера, но не слишком охотно, едва касаясь его губами, так как трава на подоблачной горе Геликон нравилась ему гораздо больше.
Покончив с трапезой, крылатый конь принялся скакать и прыгать, что было для него любимейшим развлечением и удовольствием. На свете не было существа игривее Пегаса. Он весело резвился, с легкостью коноплянки взмахивая большими серебристыми крыльями и делая короткие скачки между небом и землей, которые можно было одновременно принять и за полет, и за галоп. Порой созданиям, которые умеют летать, хочется и побегать, просто так, разнообразия ради. Впрочем, Пегасу, по-видимому, стоило немалых усилий удержаться на земле.
Беллерофонт, державший ребенка за руку и осторожно выглядывавший из кустов, невольно подумал, что он никогда не был свидетелем такого чудного зрелища и ни у одной лошади не видел таких живых огненных глаз, как у Пегаса. Мысль о поимке крылатого скакуна и езде на нем показалась ему едва ли не греховной.
Раз или два Пегас, навострив уши, останавливался и, помахивая головой, осматривался вокруг, подозрительно обнюхивая воздух. Однако, ничего не обнаружив, он снова принимался за свои шалости.
Наконец Пегас сложил крылья и улегся на мягкой зеленой траве – не от усталости, а просто от лени и истомы. Однако он был чересчур непоседлив, чтобы оставаться спокойным хотя бы несколько минут, и вскоре повернулся на спину, задрав стройные тонкие ноги. Как красив был этот резвый сын воздуха! Это одинокое создание, у которого никогда не было друзей. Впрочем, он в них и не нуждался и в течение долгих столетий был абсолютно счастлив. Чем больше он делал движений, свойственных обыкновенным лошадям, тем чудеснее и загадочнее казался. Беллерофонт и мальчик затаили дыхание, отчасти от восхищения, отчасти из страха, что малейший шум или шорох заставят Пегаса с быстротой стрелы подняться вверх и исчезнуть в небесной лазури.
Наконец, когда Пегасу надоело валяться, он перевернулся и лениво, как всякая другая лошадь, вытянул передние ноги, чтобы подняться с земли. Предвидя это, Беллерофонт улучил минуту, выскочил из-за кустов и запрыгнул коню на спину.
Мальчик не мог поверить своим глазам: Беллерофонт сидел на крылатом коне!
Но какой прыжок сделал Пегас, впервые почувствовав тяжесть на своей спине! Вот так прыжок! Не успел Беллерофонт перевести дыхание, как очутился на высоте пятисот футов. Он стремительно поднимался вверх на храпевшем и дрожавшем от бешенства и страха коне, пока не погрузился в холодное мглистое облако, которым он всего несколько минут назад любовался, представляя себе очень приятным местом. Достигнув середины облака, Пегас, подобно молнии, бросился вниз, словно желая разбиться вместе с седоком о скалы. Затем он принялся выделывать тысячи самых диких скачков, каких только можно ожидать от птицы или лошади.
Я не сумею рассказать вам и половины того, что он вытворял. Он кидался из стороны в сторону, брыкался, стоя передними ногами на мглистом облаке, а задние вскидывая вверх, лягался, прятал голову между ногами, распускал крылья. Наконец, поднявшись на высоту около двух миль над землей, он неожиданно перевернулся так, что Беллерофонту, который очутился вверх ногами, пришлось смотреть на небо из-под него. Пегас повернул голову и попробовал укусить Беллерофонта, глядя на него пылающими глазами. Он так яростно махал крыльями, что одно из серебряных перьев упало на землю и было поднято ребенком, который всю жизнь хранил его в память о Пегасе и Беллерофонте.
Но Беллерофонт (как видите, он был великолепным наездником) ждал благоприятного момента, чтобы надеть на Пегаса волшебную узду. Не успел он сделать это, как Пегас стал таким послушным, как будто всю жизнь кормился из рук Беллерофонта. Было больно видеть, что такое вольное создание вмиг сделалось совершенно ручным. Казалось, Пегас тоже почувствовал это… Когда он посмотрел на Беллерофонта, в его недавно пылающих глазах стояли слезы.
Но когда Беллерофонт потрепал коня по голове и сказал несколько повелительных, но добрых и успокаивающих слов, взгляд Пегаса стал совсем другим: он был рад найти друга и хозяина после столь долгого одиночества.

Рейтинг
( 1 оценка, среднее 5 из 5 )
Понравилась статья? Поделиться с друзьями:
Добавить комментарий

;-) :| :x :twisted: :smile: :shock: :sad: :roll: :razz: :oops: :o :mrgreen: :lol: :idea: :grin: :evil: :cry: :cool: :arrow: :???: :?: :!: