Страница 7 из 15
Где у растения дом
А вот к нам приближается другая танцующая группа. Смотри-ка, смотри, в ней уже только один Кислород, зато два близнеца Водорода. И все они трое тоже крепко держат друг друга за руки и тоже все они завернуты в один карнавальный плащ — в голубой шелковый плащ. И на нем надпись, чтобы всем было ясно: когда Кислород и два Водорода вместе, тогда они уже не сами по себе, тогда это уже сама ВОДА! На праздник в Страну Зеленого Листа она попала совсем через другой вход — через корни и длинные коридоры стебля.
Раз-два, раз, пляшет Углекислый газ! Раз-два, раз-два, плавно кружится Вода!
И каждая танцующая группа еще напевает сама себе, сама про себя: «Мы старинные друзья, закадычные друзья! Разлучить нас ох нельзя! Ох нельзя!..»
И мелькает, и кружится бесчисленное множество голубых плащей и бесчисленное множество черных плащей. У нас даже в глазах зарябило. И вдруг все останавливаются, все замирают… Раздаются торжественные звуки труб. Они играют гимн: «Хлорофилл здесь правит бал…» Под эти звуки на площадь вступает Великий Магистр Хлорофилл. Его длинный зеленый плащ расшит золотыми молниями. Его высокий колпак расшит золотыми стрелами. Великий Магистр говорит: «Светозарное Солнце избрало меня среди всех, кто был и есть на Земле! Светозарное Солнце вселило в меня свою ослепительную силу. Во мне власть Золотого Луча!»
С этими словами Великий Магистр дотронулся до голубого плаща Воды. И плащ исчез. А два Водорода-близнеца и Кислород, поклонившись, разошлись на три шага друг от друга.
И дотронулся Великий Магистр до черного плаща Углекислого газа. И плащ исчез. А Углерод и два Кислорода-близнеца, поклонившись, разошлись на три шага друг от друга.
После этого Хлорофилл взмахнул рукой, и посыпались из нее густым дождем золотые кружочки карнавального конфетти. Каждый кружочек сиял, как маленькое Солнце. По этому сигналу все, пританцовывая, потряхивая колпачками, двинулись со своих мест. Смотри, смотри: близнецы Водороды из каждой группы Воды перебежали к Углероду и Кислороду Углекислого газа. И, смотри, Хлорофилл на каждую такую новую четверку тотчас накинул новый плащ, наряднее прежних,— шелковый светло-зеленый, с надписью: «САХАР». И, став друг другу в затылок, крепко держась друг за друга, новая четверка пустилась танцевать «Летку-енку»: там-там, трам-та-там, та-там!
Но ведь из каждых трех партнеров, образующих воду, оставался свободный один близнец Кислород. Перед ним Великий Магистр снимал свой колпак, расшитый золотыми стрелами, и говорил: «Ваш танец закончен, досточтимый Кислород! Вы можете возвратиться в свой родной Воздушный океан. Без вас там нельзя. Без вас ни люди, ни звери дышать не могут…»
Когда же последний луч Солнца зажигал лиловый фонарик в капле вечерней росы, тогда закрывались ворота-устьица в стенах Страны Зеленого Листа. Тогда до следующего утра затихал в ней ежедневный бал…
Вернемся из сказки. В ней, как и полагается, многое было выдумано. Но, однако, известно: сказка — ложь, да в ней намек…
В сказочном обличий маленьких существ с колпачками на головах выступали у нас и вправду существующие химические элементы — углерод, кислород, водород. Их мельчайшие частицы называются АТОМАМИ. По-разному сочетаясь, атомы разных элементов образуют разные МОЛЕКУЛЫ. Это — тоже мельчайшие частицы, но уже не элемента, а химического вещества. В нашей сказке они танцевали, накинув плащи. Помнишь: то были молекулы воды и углекислого газа, а потом и молекулы сахара.
При этом вот что интересно: атомы в молекулах многих веществ связаны между собой чрезвычайно прочно. Например, чтобы разложить воду на водород и кислород, человек вынужден применять очень высокие температуры или очень мощный электрический ток. А вот хлорофилл проделывает все это незаметно и бесшумно именно сейчас в прохладной мякоти зеленого листа того самого растеньица, что стоит у твоего окна.
Но хлорофилл к тому же, как мы теперь уже знаем, обладает и удивительной способностью соединять атомы. Он по-иному группирует их и строит новые молекулы нового вещества. Такие процессы именуют синтезом. Слово это в переводе с греческого и означает «соединение», «составление», «сочетание». А так как хлорофилл составляет новые молекулы с помощью СВЕТА, то и работу зеленого листа называют ФОТОСИНТЕЗОМ. Потому что «фото» в переводе с греческого значит «свет».
Выдающийся американский астроном Харлоу Шепли почтительно назвал фотосинтез процессом, «перед которым мы в вечном , долгу». Действительно, ведь зеленый лист поглощает из воздуха углекислый газ. Тот самый, который и мы — люди, и все животные выдыхают, тот самый, которым загрязняют атмосферу фабрики и заводы, автомобили и самолеты, тепловозы и теплоходы. Он образуется после сжигания в их топках, в их двигателях дров и угля, нефти и светильного газа.
Этот шлаковый продукт отработки ядовит и для нас — людей, и для всех животных. А вот хлорофилл из него да еще из воды строит молекулы сахара. А это уже часть всякого продукта питания, необходимая и для нас, людей, и для всех животных.
Да к тому же, как мы помним, в процессе фотосинтеза воздух нашей планеты получает свободный кислород. Не будь этого, всем животным просто нечем было бы дышать, не загорелся бы ни один костер, не заработала бы ни одна печь, ни один двигатель.
В общем, теперь мы с уверенностью можем сказать: фотосинтез самый важный процесс из всех, происходящих в природе Земли. Все, живущие на ней, — все от мала до велика, кто ходит, ползает, летает, плавает, самим существованием своим обязаны зеленой былинке, зернышку хлорофилла. А потому и в нашей сказке он выступил в звании Великого Магистра.
ЛИСТВЕННЫЙ ЛЕС, КОТОРОМУ НЕ ЖАЛКО СВОИХ ЛИСТЬЕВ
Кто не знает пушкинских строк: «Октябрь уж наступил — уж роща отряхает последние листы с нагих своих ветвей…» И кто сам осенним днем не глядел зачарованно на прощальное кружение листьев? Желтые, пурпурные, бурые, бесшумно летят они с кленов и лип, с дубов и берез, с черемух, рябин и осин…
Ну, а все ли задумывались: почему деревья на осеннем изломе года добровольно расстаются с листьями? Ведь каждое столько сил, столько соков отдало, чтобы вырастить свою зеленую крону, чтобы сохранить ее — свою кормилицу — и в зной, и в бурю!
Впрочем, нам уже известно: не везде деревья сбрасывают листья в преддверии зимы. В тропиках, где не бывает зим, не бывает и листопада. Несколькими страницами дальше буква «С» приведет нас в саванну. Там деревья освобождаются от листвы не на зиму, а на лето, на время засухи. Еще страницей дальше, уже буква «Т» познакомит нас с тайгой. В этом великом царстве хвойных господствуют вечнозеленые деревья, одетые иглами вместо листьев.
А вот к югу от тайги, за неширокой полосой смешанных лесов, растут леса листопадные, «летнезеленые». О них-то мы и ведем сейчас рассказ. О них и пушкинские строки.
Четыре, а то и шесть зимних месяцев недвижно чернеют они нагими ветвями среди белых снегов. На окоченевших стволах под негреющим красным солнцем холодно сверкают снежинки. И мертвым кажется лес…
Но только кажется — он жив, он спит, наш лес, спит до весны, как медведь в берлоге.
Заранее, осенними днями и ночами, готовился он к долгой своей зимовке. Уже с первыми холодами начали деревья перегонять самые ценные питательные вещества из листьев в более надежные укрытия — в глубь стволов и в корни. Без этих запасов как им прожить следующей весной, пока не выйдет на свет новая молодая зелень?
Одновременно меняли листья свою расцветку. В них всегда много разных красителей — желтых, красных, синих, фиолетовых. Но летом всех перекрывает зеленый хлорофилл. Когда же солнце греет по-осеннему вполсилы и по ночам прихватывают морозцы, хлорофилла вырабатывается все меньше, и на листе выступают иные краски. Они убирают лес в «багрец и золото».
В предчувствии зимы вершилась и незримая работа у основания листовых черешков: там, где они прикрепляются к ветвям, шло образование особых, разделительных слоев. Но вот слои эти готовы, и тогда порыв ветра легко срывает уже опорожненный лист, не причиняя дереву ни малейшего вреда…
Ну, а не расстанься лиственный лес вовремя со своим зеленым убором? Тогда морозы да студеные ветры быстро бы высосали через листья всю влагу из деревьев. А ведь в холодной почве корни ее уже добыть не могут. Значит, погибли бы наши клены и березы, дубы и осины, погибли бы, иссушенные холодом. Их выручает уменье сбрасывать листву. К тому же она и опавшая не пропадает без пользы для леса: укрывая землю, она защищает корни от мороза, а превращаясь со временем в перегной, удобряет почву…
Минует зима, и воспрянет от снежного сна лиственный лес. Зашумит он под солнцем густой новой зеленью. А потом в свой черед придет следующая осень — «унылая пора! очей очарованье…»
МАСЛЯНИЧНАЯ ПАЛЬМА И МАСЛЯНАЯ ТЮБЕТЕЙКА
Мы опять в тропической Африке. На этот раз, чтобы познакомиться с масляничной пальмой.
Она, сравнительно с большинством своих родственников, невысока. Может быть, поэтому ее огромные перистые листья кажутся еще огромнее. Впрочем, они действительно не маленькие — при метровой ширине достигают трех, а случается, и семи метров в длину. В классной комнате такой лист займет место от стены до стены!
Главная ценность этой пальмы — в ее плодах. Большими оранжевыми гроздьями висят они в густой кроне. Размером и формой плоды эти похожи на сливу. Внутри у них косточка. Под ее твердой скорлупой скрывается ядрышко. Это — семечко. Когда косточка попадает в почву, ядро-семечко прорастает новой пальмой.
Снаружи косточку, как и у сливы, облегает сочная мякоть. И вот эта мякоть на две трети своего веса, а ядро наполовину состоят из масла: желтоватого пальмового масла. Оно высоко ценится, так как идет на приготовление мыла, свечей, для смазки механизмов, но главным образом в пищу. Поэтому-то на больших кораблях везут в тысячах бочек пальмовое масло в Европу на маргариновые заводы.
Масляничная пальма растет по окраинам вечнозеленых тропических лесов, по берегам рек. В дельте великой африканской реки Нигер она настолько распространилась, что эта местность даже получила название Масляничных Берегов.
Лет триста назад масляничную пальму завезли в Южную и Центральную Америку, а с начала нашего столетия ее стали разводить уже по всему тропическому поясу Земли на специальных плантациях. Еще бы, ведь каждое дерево, не требуя почти никакого ухода, дает в течение года больше жиров, чем два хороших барана!
Но зачем пальме нужно иметь так много масла в своих плодах? Она же ими не питается! На этот вопрос ученые еще не дали определенного ответа. Но они высказывают интересные предположения. Так, некоторые считают, что масло пальмовому плоду нужно для того же, для чего нам, людям, летом — тюбетейка.
Если бы его косточка с ядром-семечком не была укрыта слоем насыщенной маслом мякоти, зародыш пальмы мог бы погибнуть от перегрева, от «солнечного удара»…
Однако нам уже пора! Уже машут нам другие буквы, ждут другие остановки. Задержимся еще только на минуту, чтобы на прощание выпить освежающего пальмового сока. Его собирают, делая надрезы на вершине дерева и привязывая под ними к стволу специальные бутыли. После того как сок перебродит, получается хмельное пальмовое вино.
Но мы с тобой выпьем просто соку — и в путь!
