Страница 14 из 20
Огненный бог Марранов (сказка-повесть)
СЕРЕБРЯНЫЙ ОБРУЧ
В гостях у РУДОКОПОВ
Оставив старый фургон, путешественники вскоре увидели перекресток, от которого расходились три дороги. На указателе было три дощечки: на первой – «Дорога туда», на второй – «Дорога сюда, а на третьей была надпись «Дорога ВЖК».
– Вот это нам и нужно! – обрадовалась Энни.
– А что это значит? – с недоумением спросил Тим.
– Неужели не понимаешь? Дорога, вымощенная желтым кирпичом, – объяснила девочка. – Она точь-в-точь такая, какой я представляла ее себе по Эллиным рассказам. Я словно вижу, как Элли шагает по ней в волшебных серебряных башмачках, а за ней трусит ее верный Тотошка…
– Ты очень кстати об этом заговорила, – отозвался Артошка из мешка. – Я сам не прочь пробежаться по этой чудесной гладкой дороге, а то у меня совершенно затекли лапы.
Тим и Энни спустились с мулов, дали свободу собаке. Ребята неторопливо зашагали по желтым кирпичам, лоснившимся от времени. Мулы следовали за ними. Артошка весело шнырял по кустам, облаивая белок, а те отругивались с высоких веток.
Энни невыразимо странно было думать, что она идет по той самой сказочной дороге, которая снилась ей в первые годы жизни, по дороге, где Элли когда-то встретила Страшилу, Железного Дровосека, Трусливого Льва… Девочка дрожала от страха: ей чудилось, что за кустами прячется страшный Людоед, и он вот-вот схватит ее, как в давнее время схватил Элли. Но Людоеда уже десять лет не было на свете, его зарубил Железный Дровосек.
Переночевав в лесу, путники к полудню следующего дня начали замечать, что приближаются к поселению рудокопов. Тропинка превратилась в широкую дорогу, по краям которой шумели от ветра пшеничные поля и цвели сады. А в одном месте крестьянин вспахивал поле на Шестилапом, глаза которого были плотно завязаны. Как видно, зрение этих подземных чудищ все еще не приспособилось к яркому свету солнца.
Тим и Энни с любопытством рассматривали странного зверя с грубой белой шерстью, с большой круглой головой, с круглым туловищем, с шестью толстыми круглыми лапами. Шестилапый был так силен, что свободно тащил огромный плуг, отворачивая широкие пласты черной земли.
Со своей стороны хлебопашец тоже во все глаза смотрел на незнакомцев, которые проезжали мимо него на диковинных животных, прежде не виданных в Волшебной стране.
Не доезжая до села, ребята заметили в стороне от дороги небольшой завод, откуда доносились шум станков и звон молотков по наковальням. Рудокопы, переселившись наверх, продолжали обрабатывать металлы, добываемые в Пещере.
Появление Тима и Энни в селении произвело большой переполох. Из красивых высоких домов с красными крышами выбегали взрослые и дети, и скоро наши путники оказались в кольце любопытных. У рудокопов были длинные бледные лица, а глаза их на мгновение поднимались на путников и снова опускались к земле.
Высокий худощавый старик с длинной седой бородой представился ребятам:
– Ружеро, правитель Страны рудокопов!
– О, я много слышала о вас от сестры, – живо откликнулась Энни. – Это вы были последним Хранителем времени в Подземной стране?
Ружеро улыбнулся.
– Не думал я, что обо мне еще помнят там, за горами. Об этом, конечно, постаралась Элли?
– А кто же еще? – сказал Тим. – У нас все ребята на фермах прекрасно знают имена подземных королей и ваше, понятно, тоже! – вежливо добавил он.
Правитель пригласил Энни и Тима к столу. Мулов поставили заряжаться на солнечной стороне, и Артошка остался их сторожить.
В доме Ружеро было несколько прекрасно убранных комнат, и в каждой под потолком висели небольшие шарики.
Правитель объяснил, что они освещают дом по ночам. В окраске стен и мебели преобладали яркие цвета: зеленый, нежно-голубой, оранжевый… По-видимому, за столетия подземной неволи рудокопам прискучили блеклые, пасмурные цвета Пещеры.
В честь прибывших знатных гостей Ружеро устроил пир. Он предупредил Энни и Тима:
– Речи некоторых моих соплеменников, быть может, покажутся вам странными. Но я очень прошу вас соблюдать серьезность, даже если это будет трудно.
В большом зале за длинными столами собралось несколько десятков людей. В полутьме и прохладе комнаты рудокопы чувствовали себя свободно, и Энни заметила, что у них смелые проницательные глаза и лица, полные достоинства.
Хозяин посадил девочку между двумя пожилыми людьми. Сосед слева, полный, рыжеволосый, представился:
– Барбедо!
Другой, сидевший справа, с густыми бровями, с прядкой черных волос, свисавших на лоб, также назвал имя:
– Ментахо!
Соседями Энни по столу оказались двое из последних подземных королей! Энни чуть не фыркнула, но предупреждение Ружеро подействовало, и она сдержалась.
На столах были всевозможные вкусные яства: торты на больших блюдах, фигурные пряники, пироги, суп из черепахи, вазы с превосходными фруктами, оладьи с медом. Запивались кушанья шипучим лимонадом.
Соседи Энни старались занять девочку разговорами. Бывший король Ментахо горячо восхвалял свое теперешнее ремесло – ткачество.
– Как я горжусь, милая Энни, – говорил Ментахо, – что я ткач и что все мои предки были ткачами. Думаю, что ткачество – самое важное занятие на свете. Представьте себе, что не стало ткачей: люди одевались бы в звериные шкуры, как тысячи лет назад. И разум их опустился бы до уровня зверей.
– Но-но, Ментахо, не очень заносись, – весело крикнул один из гостей. – Не забывай про тех, кто выращивает лен!
А другой подхватил:
– Скажи, друг, что сталось бы с твоей материей, если бы не мы, портные!
Застолье смеялось и шумело.
Вниманием Энни завладел Барбедо. Старый толстяк оказался убежденным революционером. Он говорил взволнованно:
– Не понимаю, почему наши отцы и деды так долго терпели королевскую власть! Да живи я в то время, я первым восстал бы против тиранов!
Тиму и Энни казались смешными горячие речи Ментахо и Барбедо, Теперь они поняли, почему хозяин пира просил их сохранять серьезность. Но вот что было удивительно! Несколько десятков человек слушали низвергнутых королей, и ни тени улыбки не мелькнуло в чьих-нибудь глазах. Наоборот, застольники сочувственно кивали головами и вставляли одобрительные замечания. Да, высокая и чистая душа была у этого народа, долгие столетия закалявшегося в трудных условиях жизни под землей. Перевоспитав бывших королей, превратив их из паразитов и насильников в трудолюбивых ремесленников, деликатные сограждане ни словом, ни звуком не хотели напоминать им о прошлом, чтобы не унизить их теперешнее достоинство. Они все поняли и все простили.
Потрясенные благородством рудокопов, Тим и Энни притихли и смирно сидели до конца пира. Пир кончился вечером. Дождавшись, когда хозяин проводил гостей, Тим поделился с ним печальным известием о том, что Урфин снова захватил Изумрудный город.
– Я давно знаю об этом от Жевунов, заявил Ружеро. – У нас с ними заключен союз, и мы будем помогать друг другу в случае нападения врагов.
– А что вы думаете предпринять? – с тревогой спросила Энни. – Сестра рассказывала мне, что Прыгуны очень сильный и воинственный народ.
– Мы приготовили для них кой-какие сюрпризы, – улыбнулся Ружеро, – но об этом никому ни слова!
После нескольких часов езды. Энни и Тим услышали топот. Из-за поворота дороги выбежало странное создание. Это был деревянный человек, но совсем не похожий на дуболомов, какими их представляла себе Энни. У него были длинные тонкие руки со множеством пальцев, длинные ноги, приспособленные для быстрого бега, длинный острый нос, который, казалось, так и вынюхивал все вокруг.
Энни поняла, что видит одного из бывших, полицейских, которые после свержения Урфина сделались курьерами и почтальонами.
– Стой! – повелительно крикнула Энни и преградила дорогу деревянному человеку.
Тот моментально остановился.
– Кто ты такой? – спросила девочка.
– Я – Реллем, гонец правителя Изумрудного острова, Трижды Премудрого Страшилы.
– Так Страшила на свободе? – обрадовалась Энни. – Это он послал тебя с донесением?
– Увы, нет, милостивая госпожа! Изумрудный город захвачен врагами, наш правитель в плену, жители изгнаны из домов и скитаются по полям, раздетые и голодные.
– А куда же ты спешишь? – спросил Тим.
– К почтенному Прему Кокусу, правителю Жевунов, и к почтенному Ружеро, правителю рудокопов. Меня отправила к ним предупредить об опасности вражеского нашествия госпожа Кагги-Карр, временная правительница Изумрудного острова. Конечно, Жевуны и рудокопы не справятся с воинственными Прыгунами, но, по крайней мере, успеют спрятать свое добро и провизию.
– Это хорошо придумала Кагги-Карр, – заметил мальчик.
– Ну что ты, это же умнейшая птица в Волшебной стране, – с гордостью за ворону сказала Энни. – Я уверена, что в борьбе с Урфином Джюсом она очень поможет нам. Скажи, Реллем, далеко отсюда Прыгуны? – обратилась девочка к курьеру.
– На расстоянии моего дневного перехода, – молвил деревянный человечек. – Это не так близко, потому что я бегаю очень быстро, и мало кто в нашей стране может сравниться со мной.
– А какие вести слышны из страны Мигунов? – спросила Энни. – Их, наверно, тоже завоевал злой Урфин?
– Завоевать-то он их завоевал, да ненадолго, – ответил деревянный гонец. – Кагги-Карр поведала мне случившуюся там историю, о которой ей донесли птицы. Похоже, что сам Урфин еще и не подозревает об этом.
Вот что рассказал Реллем.
После ухода главных сил Урфина Джюса Мигуны несколько дней покорно выполняли все распоряжения Бойса, командира маленького гарнизона Марранов. Но Лестар, друг и главный советник Железного Дровосека, был находчивым и изобретательным человеком. Это он построил деревянную пушку, которая во время борьбы с дуболомами единственным выстрелом разогнала деревянную армию Урфина. Лестар начал присматриваться к жизни и повадкам Марранов и скоро узнал их главную слабость – полную беспомощность во время сна.
Боясь ночного нападения, Марраны ложились спать в комнатах с крепкими дверями, закрывались на прочные засовы и замки. Но что значили запоры для искусных мастеров Фиолетовой страны?
Однажды Прыгуны проснулись связанными по рукам и по ногам. Повстанцы отвели их в подвал, и там у них оказалось достаточно времени каяться в безрассудстве, с каким они поверили щедрым обещаниям огненного бога.
Лестар понимал, что этим легким успехом дело не кончится, что Урфин пришлет большой отряд войска, и тогда начнется настоящая борьба. И он начал готовиться к этой борьбе. Лестар объявил всеобщую мобилизацию мужчин от 18 до 30 лет, таких набралось около трех тысяч. Кто был старше тридцати, готовили оружие: ковали мечи и кинжалы, наконечники для копий и стрел. Груды оружия и щитов складывались в обширной передней дворца.
Мигуны, когда-то проходившие военную подготовку у Дина Гиора, приказом главнокомандующего Лестара были произведены в капралы, лейтенанты и капитаны и принялись обучать молодежь. Народ был настроен воинственно.
«Победа или смерть!» – говорили Мигуны.
Рассказ Реллема очень порадовал Тима и Энни. Значит, Прыгуны не так уж страшны, как им казалось, и на них можно найти управу.
– Спасибо за добрые вести, друг Реллем, – сказал Тим. – Отправляйся в путь и передай Жевунам и рудокопам, чтобы они получше прятали имущество и съестные припасы. А лучше всего им уйти в леса и трущобы, – продолжал мальчик. – Пусть завоеватели найдут пустые деревни, это их сразу обескуражит. Прем Кокус, конечно, уже слышал о нас. Передай ему наш привет и скажи, что мы, Энни и Тим, сделаем все возможное, чтобы победить коварного Урфина Джюса.
Реллем, вытянувшись перед Тимом, отрапортовал:
– Все ваши приказания будут выполнены, милостивый господин! И еще скажу вам вот что: на дороге ВЖК стоят вражеские заставы, а переправу через Большую реку охраняет целый взвод Прыгунов. И они не спят по ночам, потому что пьют напиток из орехов нух-нух.
Деревянный курьер рассказал ребятам, что это за орехи и какое их действие. Снабдив путников этими ценными сведениями, гонец Кагги-Карр взял с места в карьер и быстро скрылся из виду.
У Энни и Тима сразу испортилось настроение. Дорога по-прежнему казалась приветливой и мирной, но известие, что где-то по ней идут враги, все изменило. По сердцу пробежал холодок, тревога обострила чувства, дети зорко смотрели вдаль.
В эту ночь Тим и Энни не стали раскидывать палатку. Они переночевали в полуразвалившейся хижине, которую девочка признала за старую хижину Железного Дровосека. На полке еще стояла запылившаяся фляга с маслом, им Дровосек когда-то смазывал свои железные суставы.
— Страница 14 —
