Страница 16 из 18
Мемуары папы Муми-тролля (сказка-повесть)
Глава восьмая,
в которой я сообщаю обстоятельства свадьбы Шнырька, легкой лапой касаюсь своей драматической встречи с мамой Муми-тролля и под конец глубокомысленно завершаю свои мемуары
В десяти милях от берега мы заметили лодку, которая подавала сигналы бедствия.
— Это наверняка Самодержец! — воскликнул я. — Неужто там произошла революция? В такую-то рань? (Это не похоже на его подданных.)
— Революция? — переспросят Фредриксон и прибавил скорость. — Ох, не случилось бы чего с моим племянником!
— Как дела? — крикнула Мюмла-мама, едва мы притормозили у королевской лодки.
— Дела? — крикнул в ответ Самодержец. — Я хочу сказать, дела идут совсем не так, как надо. Вы немедленно должны вернуться на сушу.
— Наконец-то забытые кости потребовали отмщения, — угрожающе пробурчало привидение.
— Это все ваш маленький Шнырек натворил, — сообщил, отдуваясь, король и вскарабкался на борт. — Эй, кто-нибудь, позаботьтесь о лодке! Мы собственной персоной изволили отправиться за вами, потому что вовсе не надеемся на Наших подданных.
— Но при чем здесь Шнырек? — удивился Юксаре.
— Да при том, — сказал король, — что Мы очень любим свадьбы, но пустить семь тысяч клипдассов и злую тетку Хемулихи на королевский праздник Мы не можем никак!
— А кто собирается жениться? — заинтересовалась Мюмла-мама.
— Мы ведь уже изволили сказать! Шнырек! — отвечал Самодержец.
— Невероятно, — не поверил Фредриксон.
— Да, да, да, женится прямо сейчас! — нервно утверждал Самодержец. — На зверюшке Сос. Да прибавьте же вы скорость! Они влюбились друг в друга с первого взгляда, обменялись пуговицами, носились вдвоем как угорелые, дурачились, а потом послали своей тетке (хотя я слышал, что ее уже съели) и семи тысячам клипдассам телеграмму с приглашением на свадьбу. И Мы готовы проглотить Нашу собственную корону, если они не изгрызут и не перероют все королевство!
— Что? Тетку Хемулихи пригласили на свадьбу? — спросил я, потрясенный.
— Что-то вроде этого, — мрачно отвечал Самодержец. — Какая-то тетка, у которой только половина носа, и к тому же презлющая. Мы любим сюрпризы, но предпочитаем устраивать их сами.
Берег приближался…
На самой оконечности мыса стоял Шнырек, а рядом с ним — зверюшка Сос. «Морской оркестр» причалил. Фредриксон швырнул канаты нескольким подданным, которые явно любовались нами.
— Ну-ну! — сказал он.
— Извините! — воскликнул Шнырек. — Но я женился!
— А я вышла замуж! — прошептала Сое и поклонилась.
— Но ведь Мы велели вам подождать до обеда, — расстроился Самодержец. — Теперь веселая свадьба не получится!
— Извините, но мы никак не могли ждать так долго, — сказал Шнырек. — Мы так влюблены друг в друга!
— Ах, дорогие мои! — Мюмла-мама, всхлипывая, бросилась вниз по сходням. — Поздравляю! До чего же она хорошенькая, эта зверюшка Сос! Поздравьте их, деточки, они поженились.
Но тут Снифф прервал чтение мемуаров Муми-папы. Он резко поднялся и сказал:
— Стоп!
— Папа читает нам про свою юность, — с упреком сказал Муми-тролль.
— И про молодость моего папы, — подчеркнул Снифф с неожиданной важностью. — Я уже столько слышал про Шнырька, но ни слова про зверюшку Сос!
— Я забыл про нее, — пробормотал Муми-папа. — Она попала в мою книгу только теперь…
— Ты забыл про мою маменьку? — заорал Снифф.
Дверь отворилась, и в спальню заглянула Муми-мама.
— Вы не спите? — удивилась она. — Мне показалось, кто-то звал маму.
— Это я! — воскликнул Снифф и соскочил с кровати. — Подумать только! Твердят тебе все время про разных пап, пап, пап, а потом ты вдруг безо всякого предупреждения узнаешь, что у тебя и мама тоже есть!
— Так ведь это вполне естественно, — удивилась Муми-мама. — Насколько я понимаю, у тебя была прекрасная мама. А сколько у нее было пуговиц!
Снифф строго взглянул на Муми-маму:
— Правда?
— У нее имелось множество пуговичных коллекций. — И еще камни, ракушки, бусинки, все что угодно! Снифф задумался.
— Если уж разговор зашел о мамах, — сказал Снусмумрик, — так что же было у Юксаре с этой круглой Мюмлой? Выходит, и у меня была мама?
— Конечно, — отвечал Муми-папа. — И к тому же очень славненькая.
— Тогда, значит, и малышка Мю моя родственница? — удивленно воскликнул Снусмумрик.
— Ну ясное дело, ясное дело! — заулыбался папа. — Только не прерывай меня. Ведь это мои мемуары, а не справочник о родственницах!
— Можно ему читать дальше? — спросил Муми-тролль.
— Пусть читает, — разрешили Снифф и Снусмумрик.
— Спасибо! — с облегчением сказал папа и продолжал поучительное чтение.
Шнырек и Сос получали подарки целый день. Под конец банка из-под кофе переполнилась. Тогда молодожены принялись складывать пуговицы, камешки, ракушки, обивочные гвоздики и прочее (все не берусь перечислить) в одну кучу.
Шнырек держал Сос за лапки и был сам не свой от счастья.
— Ужасно приятно быть женатым, — сказал он.
— Возможно, — ответил Фредриксон. — Однако, послушай-ка, разве обязательно надо приглашать тетку Хемулихи? И клипдассов?
— Извините, но ведь они огорчатся, если им не придется погулять на свадьбе, — объяснил Шнырек.
— Да, но пригласить тетку, тетку! — закричал я.
— Знаешь что, — откровенно признался Шнырек, — я не так уж сильно по ней соскучился! Но извини меня! Меня мучает совесть. Ведь это я пожелал, чтобы кто-нибудь был так любезен и съел бы ее!
— Гм, — заметил Фредриксон. — В этом что-то есть.
В ожидании прибытия пакетбота на холмах и на берегу столпились подданные Самодержца. Его величество сидел под балдахином на троне, установленном на самом высоком холме, готовый подать знак Добровольному оркестру хемулей.
Шнырек и Сос сидели в свадебной лодке, сделанной в виде лебедя.
Все были очень взволнованны и обеспокоены, потому что весть о тетке Хемулихи и о ее нраве уже успела облететь всю страну. Кроме того, были серьезные основания бояться, что клипдассы погубят государство и объедят все деревья в парке Сюрпризов. Однако никто не сказал об этом ни слова новобрачным, которые безмятежно продолжали обмениваться пуговицами.
— Как ты думаешь, можно ее напугать и выгнать отсюда с помощью фосфора или просмоленных ниток? — спросило мое привидение, не прекращая вышивать черепа на грелке для чайника — подарке зверюшке Сос.
— Ее этим не проймешь, — мрачно сказал я.
— Она опять примется всех воспитывать, — предсказал Юксаре. — Она может даже запретить нам залечь в спячку, когда наступит зима, и заставит ходить на лыжах.
— А что значит ходить на лыжах? — спросила Мюмла.
— Передвигать ноги по замерзшим осадкам.
— Еще чего не хватало! Какой ужас!
— Видно, все мы скоро умрем, — сказала малышка Мю.
В этот момент в толпе пронесся боязливый шепот — пакетбот приближался.
Добровольный оркестр хемулей грянул гимн «Да живет наш бестолковый народец», и свадебный лебедь отчалил от берега. Несколько мюмлят от волнения плюхнулись в море, туманная сирена завыла, а Юксаре потерял самообладание и убежал.
А мы увидели, что пакетбот пуст, и только тут сообразили, что семь тысяч клипдассов вряд ли могли на нем уместиться. С берега неслись возгласы, выражавшие одновременно облегчение и разочарование. Один-единственный маленький клипдасс спрыгнул на лебедя, который быстро развернулся и поплыл обратно к берегу.
— Так как же теперь быть? — спросил Самодержец. От нетерпения он не мог усидеть на троне и прибежал на берег. — Всего один маленький клипдасс?!
— Да это же наш старый знакомый! — воскликнул я. — И у него в лапках огромный пакет!
— Стало быть, ее все же съели, — сказал Фредриксон.
— Тихо! Тихо! Тихо! — крикнул король и покрутил ручку туманной сирены. — Дайте дорогу Клипдассу! Ведь он посол!
Толпа расступилась и дала дорогу новобрачным и Клипдассу, который застенчиво притрусил к нам и положил пакет на землю. Углы пакета были слегка обглоданы, но в целом он выглядел вполне прилично.
— Ну-ну-у? — спросил Самодержец.
— Тетка Хемулихи просила передать привет… — сказал Клипдасс и стал беспокойно шарить по карманам своего выходного костюмчика.
Все запрыгали от нетерпения.
— Да поторопись же ты, поторопись! — крикнул король.
Наконец Клипдасс достал скомканное письмо и с важным видом заявил:
— Тетка Хемулихи научила меня писать. Я знаю почти весь алфавит! Все буквы, кроме в, э, и, й! Она мне диктовала, а я писал. Вот что она говорит. — Клипдасс перевел дух и начал с трудом читать:
«Дороге дет! С огромным сожаленем, с чустом угрызеня соест несполненного долга пшу т строчк. Я нкак не могу прехать на ашу садьбу, но надеюсь, меня простте за тако отраттельны поступок. Поерьте, я польщена, рада, что ы обо мне скучаете, я пролла рек слез от досады, что малыш Шнырек решл женться. Не знаю, как ыразть благодарность за то, что ы спасл меня, не дал Морре меня съесть, за то, что ы познакомл меня с очаровательным клпдассам. Должна прзнаться, что мне с клпдассам ужасно хорошо, даже садебны пр не может ыманть нас з дома. Мы целым дням граем осптательные гры, мечтаем о полезно для здороя зме с быстрым скольженем по снегу. Чтобы хоть немного обрадоать ас, посылаю садебны подарок, надеюсь, он украст кофеную банку Шнырька!
Шестьсот деяносто деять прето от клпдассо.
С благодарностью любою.
Тетка Хемулх».
На холмах все замерло.
— Что такое «отраттельный»? — спросил я.
— Ясное дело — отвратительный, — отвечал Клипдасс.
— А тебе нравятся воспитательные игры? — осторожно спросил Фредриксон.
— Ужасно нравятся! — сказал Клипдасс.
Я сел, слегка ошарашенный.
— Будь добр, разверни пакет! — крикнул Шнырек. Клипдасс торжественно перегрыз веревочку, и все увидели фотографию тетки Хемулихи в полный рост: тетка Хемулихи — королева клипдассов.
— А нос у нее вовсе не отъеден! — воскликнул Шнырек. — Как я счастлив! Вот здорово!
— Дорогой, взгляни на рамку, — сказала Сос.
Мы все взглянули и ахнули. Рамка была из настоящего испанского золота с розами из топазов и хризолитов по углам. А по внутреннему краю шла полоска из бриллиантов (обратная сторона была украшена простенькой бирюзой).
— Как ты думаешь, их можно отковырнуть? — поинтересовалась Сос.
— Конечно, можно! — восторженно крикнул Шнырек.
И как раз в эту минуту со стороны залива донесся громовой голос:
— Ну! Семьсот пещер в моей маленькой конуре! Я знай себе жду утреннего кофе, а ни один из вас и не думает удружить старому Эдварду!
