Страница 16 из 20
Истории из Бедокурии (сказки)
Юрк навострил уши, решив, что сейчас лиса сообщит, какую хитрость она придумала, чтобы поймать его.
— Медведь! — повторила лиса, и голос у неё был грустный-прегрустный.
— Ну чего тебе? — отозвался медведь. — Почему ты такая мрачная, как сыч?
— Медведь, — ещё грустнее промолвила лиса, — ты никакой хитрости не придумал?
— Я? — удивился медведь. — С чего это я должен придумывать хитрости? На хитрости ты мастерица.
— Знаешь, медведюшка, — сказала лиса, и голос у неё дрогнул, — я ведь тоже ничего не придумала. А пока вор в шапке-невидимке, нам его нипочём не поймать. Делать нечего, придётся нам с тобой убираться в лес.
— Не хочу назад в лес! — взревел медведь. — Здесь тепло и сухо, а в лесу холодно и сыро. Ты как хочешь, а я остаюсь тут! А когда вернутся люди, я их стукну лапой!
— Эх, медведюшка, — сказала лиса, — ты, видать, забыл, что у тебя уже нет шапки-невидимки. Без неё люди тебя увидят и застрелят.
А медведь, надо сказать, очень боялся, как бы его не подстрелили.
— Не-ет, я не хочу, чтобы меня застрелили, — заявил он. — Мне будет больно. Но уходить отсюда тоже не хочу.
И медведь надолго задумался.
— Эй, лиса! — наконец отозвался он. — Я вспомнил, что на кухне в печи горит огонь. Давай стащим сюда всю мебель, подожжём, а дверь закроем — вор и сгорит. Видишь, не ты одна у нас мастерица на хитрости — я тоже могу кое-что придумать.
— Здорово придумал! — похвалила лиса. — Недаром у тебя такая большая голова.
Юрк задрожал как осиновый лист, решив, что сейчас его сожгут живьём.
— Да только боюсь, — продолжала лиса, — что проку от этого не будет. Вора-то мы сожжем, но заодно сгорят и шапки-невидимки, а вместе с ними и дом, в котором мы задумали поселиться. Нет, медведюшка, худо наше дело. Вор оказался хитрее нас, так что придётся нам убраться обратно в лес.
Услышав её слова медведь, как стоял, так и повалился на пол. Сунул в пасть лапу и заревел:
— Не хочу, не хочу, не хочу в лес! Не хочу мёрзнуть и голодать! Хочу жить в тёплом доме!
Лежит он на полу, сосёт лапу и ревёт…
— Ну, не плачь, медведюшка, не реви, — стала утешать маленькая лиса огромного медведя. — Ничего не поделаешь, надо уходить. Перестань упрямиться, пошли в лес.
По морде у медведя текли слёзы, он ревел не унимаясь, но, когда лиса взяла его за ухо, он послушно пошёл за нею.
— Молодец, медведюшка, — приговаривала лисица. — А я тебя за это порадую. По дороге в лес заглянем в свинарник, ты задерёшь самую большую свинью, и мы полакомимся вкусной, жирной свининкой.
— Свинину я люблю! — обрадовался медведь и улыбнулся сквозь слёзы. — Свинина — это вкусно!
Лиса и медведь вышли из комнаты. Лисица шла на задних лапах, ведя за ухо медведя, и он послушно следовал за нею. Дверь в кухню захлопнулась, и Юрк, сидящий на шкафу, остался в комнате один.
— Уф-ф! — облегчённо вздохнул он, но что-то в поведении лисы и медведя внушало ему подозрение. Юрк бесшумно слез со шкафа, на цыпочках подкрался к окну и выглянул. Во дворе было пусто, и только дождь барабанил по лужам.
«Ушли или не ушли?» — задумался Юрк и решил, что, раз собака не лаяла, значит, по двору никто не проходил. Он прислушался, не визжит ли свинья, но в свинарнике было тихо. Выходит, медведя там нет.
«Ага! — догадался Юрк. — Они на кухне. Лиса понарошку сказала, что они уходят, а на самом деле они притаились за дверью и подкарауливают меня. Выходить нельзя! А как предупредить папу и маму? Звери сидят на кухне, и если я выйду, то попадусь им в лапы. Что же делать? Вылезти в окошко? Но они из кухни увидят, как я его открываю. Медведь выскочит и, когда я полезу во двор, на ощупь найдёт меня и прихлопнет, как муху».
Долго Юрк ломал себе голову, как быть, и ему уже начало казаться, что выхода нет, придётся сидеть пленником в комнате да ещё, чего доброго, услышать, как звери убивают его родителей. И вдруг он придумал, что надо делать. Взял он сломанный папин зонтик, из кармана вытащил вторую шапку-невидимку, тихо подкрался к кухонной двери и прислушался. Сперва ничего не было слышно, а потом ему показалось, будто за дверью кто-то сопит, похоже, медведь.
Это и вправду был медведь. Вскоре Юрк услышал, как он прошептал:
— Слышь, лиса…
— Тс-с-с! — прошипела она.
Медведь умолк. Но через минуту снова прошептал:
— Лиса, а лиса…
— Тс-с-с!
— Да ты послушай, что я тебе скажу, — недовольно проворчал медведь.
— Тс-с-с!
— Я только хочу сказать, что он чего-то не идёт…
— Тс-с-с! — зашипела раздражённая лисица.
— Лиса… — снова позвал медведь.
— Да замолчи ты! — сердито приказала она.
— А ты слышала? — не унимался медведь.
— Что? — удивилась лиса.
— Что я сказал. Слышала или нет?
— Молчи, тебе говорят, — не выдержав, взвизгнула лиса.
— Да я только сказал, что он чего-то не идёт, — сообщил медведь.
— Тс-с-с! — опять прошипела лисица.
— Лиса…
Ну что это такое! — возмутилась лисица. — Закроешь ты наконец пасть?
— Глянь, — прошептал медведь, — ручка поворачивается.
— Вижу, — отвечала лиса. — Молчи!
Глянь, дверь приоткрывается, — сообщил медведь.
— Не слепая, вижу, — прошипела лисица и приказала: — Стой тихо, а как свистну, бей со всей силы!
— Ладно, — ответил медведь.
И они оба замерли. Дверь ещё чуть приотворилась, и в щель просунулся зонтик, на конце которого что-то висело.
— Лиса, ты гляди, удивился медведь, — это же зонтик!
— Будь начеку, — приказала лиса. — Сейчас дверь откроется.
— И ты свистнешь?
— Свистну. А пока молчи!
— Лиса, — опять прошептал медведь, — а на зонтике-то что-то висит…
— Да вижу, — отвечала лиса и вдруг поняла, что это. — Бей, медведь! — крикнула она.
Но медведь даже не шелохнулся и недоуменно спросил:
— А чего ты не свистишь?
— Дурень! — завопила лиса. — Это же шапка-невидимка! — И, подпрыгнув, она схватила её зубами.
— Шапка-невидимка? — удивился медведь. — Давай её сюда!
— Дудки! — отвечала лиса. — Я её схватила, я её и надену.
— А чего же ты не свистнула? Это нечестно! — возмутился медведь. — Если бы ты свистнула, я как ударил бы и шапка была бы моя. А ну отдай!
— Ну уж нетушки! воскликнула лиса, надела шапку-невидимку и тут же исчезла.
— Где ты, лиса? — взревел медведь.
Пререкаясь, медведь и лиса перестали следить за дверью. Юрк, воспользовавшись этим, незаметно юркнул в кухню и хотел было уже выскочить во двор, чтобы бежать предупредить папу с мамой. Он ведь подсунул вторую шапку-невидимку зверям, чтобы отвлечь их внимание. Но, видя, что они повздорили, что медведь стоит и ревёт: «Где ты, лиса?», а та ему не отвечает так как не хочет отдавать шапку-невидимку, Юрк решил, что и один сумеет справиться с ними.
Когда медведь снова позвал: «Ты где, лиса?», Юрк отозвался её голосом:
— Здесь я!
— Где здесь? — обрадовался медведь.
— На плите, голосом лисицы ответил Юрк, — погреться захотела.
— Не верь! Это не я! — завопила настоящая лиса.
Но было поздно, медведь с размаху обеими лапами ударил по горячущей плите и взвыл от боли, потому что обжёгся.
— Получил! Получил! — приплясывая от радости, закричал Юрк.
Ах, не надо было ему этого делать! Лиса по голосу мигом определила, где находится Юрк, подскочила и вцепилась зубами ему в ногу. Вот так частенько веселье оборачивается слезами… Юрк мычит от боли, лиса ещё сильней сжимает зубы, а медведь топчется по кухне и рычит:
— Где он? Сейчас я его пришибу!
— Тут! — крикнула лиса. Но чтобы крикнуть, ей пришлось разжать зубы, и Юрк вырвал ногу из пасти.
Фьють! — юркнул в сторонку Юрк.
Шарах! ударил лапищей медведь и пришиб лисицу.
Хлоп! — хлопнулась на пол коварная лиса.
Шлёп! — свалилась с её головы шапка-невидимка.
Лиса лежала на полу и дёргала ногами, точно бежала.
— Дурень, — прохрипела она, — ты ведь меня насмерть убил! — и испустила дух.
А Юрк подскочил и поднял упавшую шапку-невидимку.
— Лисонька, милая лисонька! — запричитал медведь. — Погоди умирать! Поживи ещё хоть немножечко!
На кухонном столе лежала вилка. Юрк схватил её и — р-раз! — вонзил медведю в зад.
— У-у-у! — взвыл медведь. — Кто это ещё колется?
Он повернулся и стал осматриваться. А Юрк зашёл ему за спину и снова — р-раз! — вонзил вилку в зад.
— Перестань колоться! — рявкнул медведь. — Как дам сейчас!
Размахнулся он и — шарах! — ударил по столу.
Кр-рак! — треснули ножки стола и подломились.
Бах! — стол рухнул медведю на лапы.
— У-у-у! — взвыл он от боли.
А тут вилка в третий раз воткнулась ему в зад.
— Удирать, удирать отсюда надо! — испугался медведь. — В лесу хоть никто меня не колет.
— Беги, да поживей! — крикнул Юрк и опять ткнул его вилкой.
— Да бегу, бегу! — отвечал медведь, пулей вылетая во двор.
«Гав-гав-гав!» — яростно залаяла собака, выскочила из будки и цапнула медведя за заднюю лапу.
А тут ещё и Юрк в пятый раз уколол его вилкой.
— Хулиганы! Бандиты! — рявкнул напоследок медведь и со всех ног припустил в лес.
В это время во двор вошли родители Юрка.
— Кто это там бежит? — удивились они.
— Медведь, — ответил Юрк.
— Юрк, где ты? — позвали родители. — Ты же обещал, что больше не будешь прятаться?
— А я не прячусь, я просто надел шапку-невидимку.
— Какую ещё шапку-невидимку? — недовольно сказал папа, и родители вошли в дом.
— Ой, кто это тут лежит? — воскликнула мама.
— Лиса! — ответил изумлённый папа.
— Мой кухонный стол сломан! — огорчилась мама.
— И мой зонтик! — возмутился папа.
— Ой, в шкафу вся одежда изодрана! — заплакала мама.
— И диван весь в грязи! — грозно сказал папа.
— Юрк, где ты? — в один голос крикнули папа и мама.
— Здесь, но я в шапке-невидимке, — ответил Юрк.
— Хватит прятаться! — опять в один голос приказали папа и мама.
Юрк снял шапку-невидимку и предстал перед изумлёнными родителями.
Он рассказал им, что здесь произошло. Родители ахали, удивлялись, обнимали и целовали Юрка, хвалили за храбрость и находчивость, за то, что он прогнал медведя.
— И всё-таки, Юрк, лучше бы ты его не колол вилкой, а сразу побежал бы к нам. Мы медведя застрелили бы, а шкуру бы продали за хорошие деньги.
И ещё папа сказал:
— Шапки-невидимки нужно возвратить гномам, у которых их украла лиса. А то ведь с ними ты только и будешь что прятаться.
Юрк не стал спорить, пошёл в сад и положил обе шапки-невидимки под яблоню. А утром на их месте лежали сто новеньких серебряных талеров и записка, в которой было только два слова: «Спасибо! Гномы».
На эти деньги родители купили новый кухонный стол, новый зонтик и много новой одежды для всех троих. А новых подушек на диван покупать не стали: выстирали старые. Из лисьей же шкуры мама сделала Юрку коврик, и Юрк утром и вечером с удовольствием попирал злую лисицу той самой ногой, в которую она когда-то вцепилась зубами.
Медведь с той поры ни разу не осмелился даже приблизиться к их дому. Он ещё долго жил в лесу, страдая от холода и сырости, однако в конце концов его застрелил охотник. Сняв с медведя шкуру, охотник обнаружил на ней двадцать маленьких дырочек — пять раз по четыре в ряд — и очень недоумевал, откуда они взялись Но мы-то с вами знаем откуда!
