Страница 4 из 20
Истории из Бедокурии (сказки)
— Колченогая! На протезе! Нога-стукалка! — завопили куры, которые несли золотые и серебряные яйца.
Они накинулись на бедную курицу с золотой ногой, стали её клевать, бить, гонялись за ней по всему двору, пока она в страхе не взлетела на дерево. И больней всех клевал и дрался величественный, блистательный петух.
— Блистать здесь могу только я и никто больше! — кричал он и клевал бедную курицу с такой злостью, что перья от неё так и летели.
Перепуганная курица сидела на дереве и тихонько причитала:
— Ко-ко-ко, какая же я невезучая! Я-то надеялась, что теперь, после всего, что я претерпела, всё будет хорошо, но стало ещё хуже. Ах, лучше бы я умерла!
Пролетала мимо воровка сорока, заметила, что на дереве что-то блестит, и решила, что неплохо бы это украсть. Села на ветку и попробовала оторвать у курицы золотую ногу, но, поняв, что сама не сладит, созвала других сорок — собралось их не меньше сотни. Известно ведь, что сороки очень падки на всё блестящее.
Накинулись сороки на бедную курицу, пошли щипать из неё перья — так и полетели они по ветру. А поскольку каждой хотелось заполучить золотую ногу, подняли они страшный шум и крик. Курица чуть ли не замертво свалилась с дерева — прямо под ноги могущественному чародею, который вышел из дома узнать, что за переполох поднялся.
Посмотрел чародей на перепуганную курицу — а на ней ни пёрышка нет, вся кожа в кровь проклёвана — и говорит:
— Действительно, невезучая ты. Но подожди немного, потерпи. Когда из тебя сварят живой бульон, ты станешь самой знаменитой, самой славной курицей в мире.
Взял он её на руки и принёс в дом. Ни пёрышка на ней не осталось, и собрать их было невозможно, потому что их все до единого унёс ветер. Тогда чародей отправился к искусному серебряных дел мастеру и велел сковать курице оперение из серебра. После этого она стала так сверкать, что смотреть было одно удовольствие. А золотая нога стучала так звонко, словно кудахтала целая стая кур.
Радостная и гордая невезучая курица побежала во двор показаться своим сёстрам. Те вместе с величественным, блистательным петухом примчались поглядеть, откуда такое сверкание и блеск, но едва увидели, что это невезучая курица, и смекнули, что проклевать серебряное оперение не удастся, негодующе прокудахтали:
— Ах, опять эта презренная курица! Да она же голая, на ней нет ни пёрышка! Нет, с этой бесстыдной особой мы не желаем иметь никакого дела.
А величественный петух заявил:
— Я, кажется, уже сказал, что блистать здесь могу один я! Имей в виду, я не приму от тебя ни единого дождевого червяка, до тех пор пока ты не оденешься снова в серые пёрышки!
— Но я не могу этого сделать! — горестно закричала невезучая курица, однако петух не стал её слушать и, разозлённый, ушёл.
Расплакалась курица, запричитала:
— Ах, чем дальше, тем хуже. Ко-ко-ко, какая же я невезучая!
Целыми днями теперь она сидела, забившись в угол, горевала, и ни серебряное оперение, ни золотая нога не радовали её.
Но курицу ждала беда пострашней — всё из-за злой ведьмы. Сидя в стеклянном пузырьке на письменном столе волшебника, она ежедневно видела, как тот колдует, многому научилась и стала ещё вреднее. «Только бы выбраться из пузырька, — мечтала ведьма. — Я им тогда докажу, что умею колдовать не хуже. Они у меня попляшут».
Но чародей крепко заткнул пузырёк пробкой да ещё привязал пробку к горлышку бечёвкой, так что выбраться из него не было никакой возможности. И тогда ведьма придумала одну хитрость: когда полагалось держать рот закрытым и показывать хорошую погоду, она высовывала язык, как будто идёт дождь.
Увидел волшебник высунутый язык и проворчал:
— Дождик, оказывается, будет… А я собирался в гости к тётушке, Премудрой жабе. Хорошо, что посмотрел. Придётся остаться дома, чтобы не промокнуть.
Но так как делать ему было нечего, он со скуки наколдовал огромный, во всю комнату, яблочный пудинг и три сотни мышей, которые принялись этот пудинг есть, а когда съели весь до крошки, сделались большими, толстыми и круглыми. Тогда волшебник наколдовал три десятка котов, и те кинулись ловить мышей. Всех переловив, они, сытые и довольные, разлеглись на солнышке и уснули.
Глянул волшебник на котов и удивлённо воскликнул:
— Как так? Я думал, дождик идёт, а на самом деле солнце светит! Уж не испортилась ли моя ведьма?
И он щёлкнул ногтем по пузырьку. Ведьма тихо сидела, всё так же высунув язык.
— Нет, дождь, видно, вот-вот пойдёт, — обрадовался волшебник и бросил взгляд на три десятка котов, лениво дремлющих на солнце.
«Что мне, однако, делать с этой кошачьей шайкой? — задумался волшебник. — Они так обожрались, что и пошевельнуться не могут. Ещё бы, съели три сотни мышей, а те до того съели яблочный пудинг во всю комнату». И волшебник со злости пнул одного кота: он был раздражён, потому что поверил ведьме, предсказывающей плохую погоду, и не поехал в гости. Кот даже не проснулся.
Волшебник взял голый ивовый прут, и три десятка ленивых котов подпрыгнули и превратились в три десятка серых пушистых серёжек на прутике.
— Ну вот, — удовлетворённо произнёс волшебник, — так они выглядят куда приятнее и не путаются под ногами.
И он поставил прутик в вазу с водой.
Потом он опять глянул на небо. Там вовсю сияло солнце. Он бросил взгляд на пузырёк: ведьма показывала язык.
— Эй ты! — крикнул волшебник и щёлкнул по пузырьку. — Спрячь язык, дождя нет!
Ведьма показывала язык.
«Может, он у неё зацепился за зубы», — засомневался волшебник и встряхнул пузырёк.
Ведьма всё равно показывала язык.
«Попробую перевернуть пузырёк вверх дном», — подумал волшебник.
Но и вверх ногами ведьма всё равно показывала язык.
«Вынесу её на улицу, пусть увидит, что показывает неправильную погоду», — решил волшебник и вышел с пузырьком из дому.
Но ведьма и солнцу показывала язык.
— Ах ты негодная! — вскричал взбешённый волшебник и швырнул пузырёк о стену.
— Ты у меня узнаешь, как упрямиться!
Пузырёк разбился, ведьма выскочила и, пока волшебник собирался произнести заклятие, оборотилась струйкой дыма и улетела на облаке.
— Удрала… — пробормотал ошарашенный волшебник. — Будем надеяться, что больших бед она не натворит.
Затем он вернулся в дом, обул семимильные сапоги и отправился в гости к Премудрой жабе, своей тётушке.
Ведьма недолго просидела в облаке, где, кстати сказать, страшно замёрзла, и возле дома могущественного чародея спустилась на землю. Очень ей хотелось отомстить ему за то, что он загнал её в пузырёк.
На земле она снова обрела человеческий облик и осторожно заглянула в окно, чтобы узнать, чем занимается могущественный чародей. Он раскинулся в большом кресле и крепко спал. На одном плече у него сидела курица, которая несёт золотые яйца, на другом курица, которая несёт серебряные яйца, а на голове величественный, блистательный петух. Все они крепко спали.
«А где, интересно, невезучая курица? — задумалась ведьма. — Если я у неё вырву сердце и съем, чародей не сможет её оживить. Вот это будет месть так месть!»
Пошла ведьма по двору, по саду и вдруг видит: в уголке печально сидит невезучая курица. Кинулась на неё ведьма, схватила, попыталась вырвать сердце, да серебряное оперение оказалось слишком прочным, не поддалось. И тогда ведьма оторвала курице голову. Но сама съесть её не смогла и бросила пробегавшей собаке. Та — ам! — проглотила куриную голову и побежала по своим делам.
— Теперь чародею не удастся оживить свою любимую курицу! — обрадовалась ведьма, обернулась струйкой дыма и полетела по свету искать, где бы ещё сотворить какую пакость.
А чародей крепко спал и не скоро узнал бы о злодеянии ведьмы. Но блистательному петуху, сидевшему у него на голове, приснилось, будто из земли высунулся дождевой червяк. Во сне петух подцепил его лапой и стал тянуть, однако червяк крепко сидел в земле и не вылезал. Тогда петух — во сне — принялся разрыхлять клювом землю, продолжая тянуть червяка лапой, — и тут чародей вскочил, вопя от боли. Оказывается, петух попытался вырвать у него прядь волос да ещё при этом долбил клювом в затылок.
— Ах наглецы! Невезучая курица такого себе не позволила бы, — возмутился чародей и выгнал петуха и кур из комнаты.
Вдруг куры так отчаянно раскудахтались, так разволновались, что чародей вышел посмотреть, в чём дело. Вышел и видит: стоят две куры и петух, а на земле лежит невезучая курица — без головы.
Поднял её чародей и грустно промолвил:
— Кто же это тебя так? Наверно, злые сороки опять позарились на твоё серебряное оперение. Ничего, сейчас отыщу голову и оживлю тебя…
Но голову он, сколько ни искал, не нашёл, и не удивительно: она ведь была в брюхе у собаки, убежавшей неведомо куда.
В конце концов пришлось чародею прекратить безуспешные поиски. «Мне нужно во что бы то ни стало оживить невезучую курицу, — размышлял он, — и ради этого я ничего не пожалею. Ведь в моих волшебных книгах написано, что если я сварю из этой курицы живой бульон, то стану богатым и счастливым».
И тут он вспомнил, что в ларце у него лежит великолепный огромный алмаз, полученный в наследство от отца. Пошёл чародей к искусному резчику по камню и велел вырезать из этого алмаза куриную голову. Приладил он эту голову к серебряной шее, произнес заклятье — и вот перед ним встала ожившая невезучая курица.
Но теперь она совсем была не похожа на прежнюю. Вся она сверкала, блестела, а алмазная голова играла всеми цветами радуги и к тому же была такая крепкая, что, даже если бы по ней стали бить молотком, на ней не осталось бы и малюсенькой царапины.
— Ну уж теперь, — сказал довольный чародей, — тебе не страшны никакие враги. Иди во двор и послушай, что будут говорить твои завистницы.
Вышла невезучая курица из дому, и едва остальные куры увидели, как она блестит, сверкает и переливается, едва поняли, что их клювы ничего ей сделать не могут, а её алмазный клюв острее ножа, как тут же возмущённо раскудахтались:
— Какая чудовищная несправедливость! Мы каждый день несём для чародея по серебряному и золотому яичку, а он и не подумает хоть чем-нибудь отблагодарить нас. Зато эту дармоедку он наряжает, точно она куриная королева. Нет, с этой особой у нас не может быть ничего общего!
А петух ужасно возмутился из-за того, что его великолепные перья, по сравнению с серебряным оперением и алмазной головой невезучей курицы, выглядят жалкими и убогими. И он гневно бросил ей:
— Послушайте, вы, расфуфыренное ничтожество! Не вздумайте больше обращаться ко мне! У меня в желудке проглоченные червяки корчатся от возмущения при виде вашего безвкусного щегольства! Отныне я вас знать не знаю!
И опять невезучая курица осталась в одиночестве, и опять была печальна. Она сидела, забившись в уголок, и причитала:
— Ах, если бы добрые курочки обратились ко мне с дружеским «ко-ко-ко»! Ах, если бы величественный, блистательный петух посмотрел на меня ласковым взглядом! Ах, если бы я умела нести хотя бы обычные яйца! Ко-ко-ко, какая же я невезучая!
А ведьма всё летела, летела и прилетела к королевскому дворцу. В окне сидела королевская дочка и вышивала. Глянула ведьма на принцессу, увидела, какая та красивая и славная, и от злости решила: «Натворю сейчас самую большую беду, какую только могу. Сделаю так, чтобы принцесса заболела». Обернулась ведьма божьей коровкой и села на принцессины пяльцы. Стала принцесса просить божью коровку:
— Божья коровка, улетай обратно на зелёный лужок, а то я могу нечаянно уколоть тебя иголкой.
Не успела она договорить, как божья коровка влетела ей в рот. И столько было в ведьме злобы и яду, что принцесса тут же смертельно заболела. Побледнела она как полотно и упала без чувств.
Король, её отец, созвал всех врачей своей страны. Те выслушивали и выстукивали больную, давали сладкие, кислые и горькие микстуры, делали компрессы и примочки, лечили сном и бессонницей, велели много есть и назначали голодную диету, держали в темноте и предписывали побольше бывать на солнце, измеряли температуру и считали пульс — короче, делали всё, что полагается делать врачам.
Однако ничего не помогало: ведь принцесса проглотила божью коровку, в которую обернулась злая ведьма.
Больной становилось всё хуже и хуже, она уже совсем умирала. Король, страшно горевавший из-за болезни своей любимой дочери, приказал объявить по всей стране, что отдаст полкоролевства тому, кто вылечит принцессу.
