Страница 8 из 22
Матильда (повесть)
Мисс Хани понадобилось несколько секунд, чтобы осознать это неожиданное заявление.
— Значит, — спросила она, — ты можешь сказать мне, сколько будет дважды двадцать восемь?
— Да, мисс Хани.
— И сколько же?
— Пятьдесят шесть, мисс Хани.
— А если взять что-нибудь посложнее, например, четыреста восемьдесят семь умножить на два? Сможешь ответить?
— Думаю, что да, — сказала Матильда.
— Ты уверена?
— Ну да, мисс Хани, совершенно уверена.
— И сколько же будет, если два умножить на четыреста восемьдесят семь?
— Девятьсот семьдесят четыре, — сразу же, не задумываясь, ответила девочка.
Она говорила не рисуясь, спокойно и вежливо.
Мисс Хани смотрела на Матильду в полном изумлении, однако, когда она снова обратилась к ней, голос её был ровным.
— Это, конечно, впечатляет, — сказала она, — но умножать на два гораздо легче, чем перемножать большие числа. Ты знаешь что-нибудь про другие числа?
— Думаю, да, мисс Хани.
— Какие, например?
— Я… я не совсем понимаю, о чём вы говорите, — сказала Матильда.
— Я имею в виду, умеешь ли ты, например, умножать на три?
— Да, мисс Хани.
— А на четыре?
— Да, мисс Хани.
— Скажи, Матильда, может быть, ты знаешь всю таблицу умножения?
— Да, мисс Хани.
— И сколько же будет двенадцатью семь?
— Восемьдесят четыре, — ответила Матильда.
Мисс Хани молча откинулась на спинку стула.
Она была просто потрясена способностями этой маленькой девочки, но старалась не показывать вида. Ей ещё никогда не встречались не то чтобы пятилетние, но даже десятилетние ученики, которым бы так легко давалось умножение.
— Надеюсь, дети, что вы слышали ответы Матильды, — обратилась она к классу. — Матильда очень счастливая девочка. У неё замечательные родители, они научили её умножению. Это мама тебя научила?
— Нет, мисс Хани.
— Тогда, наверное, папа? Он у тебя прирождённый учитель.
— Нет, мисс Хани, — тихо ответила Матильда. — Мой папа не учил меня.
— Ты хочешь сказать, что научилась считать сама?
— Я даже не знаю, — искренне сказала девочка. — Просто мне кажется, что умножать числа совсем не трудно.
Мисс Хани сделала глубокий вдох и потом очень медленно выдохнула. Она снова посмотрела на маленькую девочку с блестящими глазами, такую благоразумную и серьёзную, стоявшую около своей парты.
— Значит, ты считаешь, что умножать одно число на другое несложно, — сказала мисс Хани. — Может быть, ты объяснишь нам поподробнее.
— Пожалуй, я не смогу…
Мисс Хани спокойно ждала. Весь класс молча слушал.
— Вот, например, — нарушила тишину мисс Хани, — если я попрошу тебя умножить четырнадцать на девятнадцать… Нет, это слишком сложно…
— Это будет двести шестьдесят шесть, — тихо произнесла Матильда.
Мисс Хани уставилась на неё, потом схватила карандаш и на бумажке быстро подсчитала ответ.
— Сколько, ты сказала?
— Двести шестьдесят шесть, — повторила девочка.
Мисс Хани положила карандаш, сняла очки и стала протирать их кусочком ткани. Класс по-прежнему тихо сидел, все смотрели на учительницу и ждали, что же будет дальше. Матильда всё ещё стояла рядом с партой.
— Матильда, — сказала мисс Хани, продолжая протирать очки, — постарайся объяснить поподробнее, что именно происходит у тебя в голове, когда ты умножаешь числа. Каким образом тебе удаётся сразу же, почти не задумываясь, вычислить правильный ответ? Вот, скажем, последний пример: четырнадцать умножить на девятнадцать.
— Я… я… я просто умножаю четырнадцать на девятнадцать, и всё, — ответила Матильда. — Я не знаю, как ещё объяснить. Я всегда говорю себе: «Если на это способен обыкновенный карманный калькулятор, то почему я не могу сделать то же самое?»
— Действительно, почему? — в раздумье сказала учительница. — Человеческий мозг — удивительная вещь.
— Мне кажется, он намного лучше калькулятора, — сказала Матильда, — ведь калькулятор — просто железка с кнопками.
— Ты совершенно права, — сказала мисс Хани. — К тому же в нашей школе не разрешается пользоваться калькуляторами. Ты можешь сесть.
Мисс Хани охватила какая-то внутренняя дрожь. Она нисколько не сомневалась, что столкнулась с блестящим математическим умом. Слова вроде «гениальный ребёнок» и «вундеркинд» промелькнули у неё в голове. Она знала, что такие чудеса случаются на свете время от времени, но всего лишь раз или два в столетие. Между прочим, Моцарту было всего лишь пять, когда он начал сочинять музыку, и посмотрите, чем это кончилось.
— Так нечестно, — сказала Левиндер. — Почему она может так считать, а мы нет?
— Не переживай, Левиндер, ты скоро её догонишь, — ответила мисс Хани, зная, что кривит душой.
В тот момент мисс Хани не могла не поддаться искушению проэкзаменовать этого удивительного ребёнка ещё раз. Безусловно, ей следовало бы уделить внимание и остальным ученикам, но она была слишком взволнованна.
— А теперь, — сказала учительница, делая вид, что обращается ко всему классу, — давайте пока оставим арифметику и посмотрим, умеет ли кто-нибудь произносить слова по буквам. Поднимите руки, кто может назвать по буквам слово «кошка».
Поднялись три руки. Их подняли Левиндер, маленький мальчик по имени Найджел и Матильда.
— Произнеси по буквам слово «кошка», Найджел.
Мальчик сделал то, о чём его просили.
Теперь мисс Хани решила задать вопрос, который она никогда прежде даже и не подумала бы задавать в нормальном первом классе в первый же учебный день.
— Интересно, кто из вас троих может прочитать целое предложение? — спросила она.
— Я могу, — сказал Найджел.
— И я, — сказала Левиндер.
Мисс Хани подошла к доске и написала мелом: «Я умею читать длинные предложения». Она специально дала трудное задание, зная, что мало кто из этих пятилетних крох сможет его выполнить.
— Прочти это предложение, Найджел, — попросила мисс Хани.
— Оно слишком трудное, — ответил Найджел.
— Левиндер?
— Первое слово — «Я», — сказала Левиндер.
— Кто-нибудь из вас может прочитать всё предложение? — спросила мисс Хани, уверенная, что Матильда скажет «да».
— Да, — ответила Матильда.
— Читай, — сказала мисс Хани.
Матильда прочитала предложение без запинки.
— Очень хорошо, умница, — похвалила учительница. — А большой текст ты сможешь прочесть?
— Да, думаю, я смогу прочитать почти всё, мисс Хани, — сказала Матильда. — Правда, я не всегда понимаю смысл.
Мисс Хани поднялась из-за стола и быстро вышла из класса, а через полминуты вернулась с толстой книгой в руках. Открыв её наугад, она положила книгу Матильде на парту.
— Это «Стихи Матушки Гусыни», — сказала она. — Посмотрим, сумеешь ли ты прочитать их вслух.
Гладко, без пауз и запинок, Матильда стала читать:
Гурман, обедавший в Ницце,
Достал мышонка из пиццы.
Крикнул повар: «О боже!
И все прочие тоже
Захотят таким насладиться!»
Некоторые дети поняли шуточный смысл стихотворения и засмеялись.
— Ты знаешь, кто такой гурман? — спросила мисс Хани.
— Тот, кто любит вкусно поесть, — ответила Матильда.
— Верно, — согласилась мисс Хани. — А ты случайно не знаешь, как называются такие стихотворения? — спросила она.
— Лимерики, — сказала девочка. — А это стихотворение просто замечательное и такое смешное.
— И очень известное, — заметила мисс Хани, закрывая книгу и возвращаясь к своему столу. — Остроумный лимерик написать совсем непросто, — добавила она. — Такое стихотворение только кажется простым, но на самом деле это не так.
— Я знаю, — сказала Матильда. — Я несколько раз пробовала сочинить лимерик, но у меня плохо получается.
— В самом деле? — На мгновение мисс Хани потеряла дар речи. — Мне бы очень хотелось услышать какое-нибудь твоё стихотворение. Может, вспомнишь хотя бы одно?
— Вообще-то, — смущаясь, сказала Матильда, — пока мы тут сидели, я попробовала сочинить лимерик про вас, мисс Хани.
— Про меня?! — воскликнула мисс Хани. — Ну, тогда ты просто обязана прочитать его нам. Правда, дети?
— Почему-то мне не хочется читать его, мисс Хани.
— Пожалуйста, прочитай, — уговаривала мисс Хани. — Обещаю, что не обижусь.
— Думаю, вы всё-таки обидитесь, потому что для рифмы мне пришлось использовать ваше имя. И поэтому мне не хочется читать эти стихи.
— А откуда ты знаешь моё имя? — удивилась мисс Хани.
— Я слышала, как другая учительница окликнула вас, когда мы заходили в класс, — ответила девочка. — Она назвала вас Дженни.
