Магнус-Супермыш — Дик Кинг-Смит

Страница 8 из 10

Магнус-Супермыш (сказка Дика Кинга-Смита)



Глава тринадцатая
ЧТОБ МЕНЯ СВАРИЛИ!

В последующие годы история битвы на кухне у Крысиного Джима приобрела эпический размах. Великий Магнус-Супермыш сразился с десятью, с двадцатью кошками, рассказывали матери своим мышатам. Он всех обратил в бегство, многих убил, остальных тяжело ранил, никого не пощадил. («Смотри, даже и не пробуй такого делать, родной. Ты же маленький, а он был великан среди мышей».)
Но в данную минуту великан среди мышей находился в растерянности. Слепая ярость, побудившая его бесстрашно напасть на кота, выветрилась, и, пока он мчался стремглав прочь от домика Джима, он вдруг понял, что, несмотря на свою твёрдую решимость найти родителей, он понятия не имеет, куда бежать.
Он остановился посреди большого поля и задрал кверху нос, принюхиваясь к ветру, но это не помогло. Он встал на задние лапы и осмотрелся вокруг. Но даже у гигантской мыши обзор всё равно невелик, и взгляд его упёрся в изгородь. Он закинул назад голову и закричал во весь голос: «Ма-амо-очка-а!!! Па-а-по-очка-а!!!» Но сколько ни взывал Магнус к небесам, в ответ слышался только свист ветра.
Однако чуть погодя он услышал топот ног и увидел странного зверя, который направлялся через поле в его сторону. Он подпрыгивал и крутился, кувыркался и гонялся за своим хвостом, и всё это на огромной скорости, а когда он допрыгал наконец до Магнуса, то, не обращая на него никакого внимания, присел на задние лапы, а передними принялся с силой лупить воздух кулаками.
— Левой! Правой! — выкрикивал он. — Встречай прямым! Прямым! Ушёл и достал его левой! Ближе! Атакуй! И кросс в челюсть! И добей апперкотом!
Зверь опустился на все четыре лапы, отдуваясь и задыхаясь.
Магнус никогда прежде не видал зайцев и не знал, что сейчас март месяц. Но поскольку незнакомец имел отдалённое сходство с дядей Роландом, то можно было предположить, что он не злой. Магнус решил спросить его, куда надо идти.
— Куда к мамочке и папочке? — вежливо осведомился Магнус.
Заяц слегка повернул голову. Его большие безумные глаза помешались так далеко по сторонам морды, что ему было неудобно глядеть прямо.
— Ого! Гигантская мышь! Фан-тас-тика! Что ты спросил, парень? — Заяц внезапно взвился в воздух, точно попрыгунчик из коробки, и приземлился задом наперёд.
Магнус повторил вопрос.
— Мамочки и папочки уже на свете нет, — нараспев ответил заяц.
Либо зажаты в собачьих клыках,
Либо охотникам в руки попав,
Их лапы и уши висят на крюках,
Иль в браконьерский силок угодив,
Или свинцовую пулю схватив,
Так ли иль нет, вот мой ответ:
Мамочки с папочкой больше нет.
Зверь опять встал на задние лапы и начал боксировать.
— Мои мамочка и папочка?! — страдальчески воскликнул Магнус. — Мёртвые?
— Нет, не твои, дурачина. Нырок! Отвлекающий удар! Левой по корпусу! А теперь хук правой! Мои мамочка и папочка.
— Но где мои? — не отставал Магнус.
— Слушай, парень. Откуда я знаю? С таким же успехом спроси меня, где прошлогодний снег.
— Где прошлогодний снег? — послушно спросил Магнус.
Заяц искоса посмотрел на него. Потом затряс головой так энергично, что его очень длинные уши заколыхались.
— Псих, — задумчиво произнёс он. — Как тебя зовут?
— Магнус.
— А не хочешь ли, Магнус, провести со мной пару раундов? Давай, выставляй кулаки. — Заяц опять встал на задние лапы и заплясал вокруг Магнуса, нанося шквал ударов в воздухе у него над головой.
Наконец, видя, что его демонстрация не приводит ни к чему, кроме очередного замешательства, заяц опустился на все четыре лапы и начал есть траву.
— Что такое кулаки? — задал вопрос Магнус.
Заяц вздохнул и проглотил траву, набранную в рот.
— Кулаки, Магнус, это то, что находится на концах твоих лап. Используются в кулачном бою. В боксе. Хочешь, я научу тебя этому, парень?
— Чему?
— Драться.
— Ты хочешь побить Магнуса?
— Магнус, — произнёс заяц устало-терпеливым тоном, — мы с тобой общаемся на разных интеллектуальных уровнях.
— Не понимаю.
— Вот именно. Послушай, псих несчастный, попробую объяснить тебе, что такое благородное искусство самообороны.
Заяц опять встал на задние лапы, одну переднюю лапу выставил вперёд, а другую прижал к подбородку, защищая его. Его безумные глаза пылали, он вдруг стал декламировать звенящим голосом:
Если ты способен выйти на бой
И на удар ответить круто,
Если докажешь, что не трус, а герой,
И драться будешь до последней минуты,
Если не страшен ни клинч, ни хук,
Если с ринга не убежишь, спасаясь,
Если под ударами не опустишь рук,
Тогда я скажу — ты, сын мой, Заяц!
Магнус нахмурился.
— Не заяц, — сказал он, — мышь.
Последовало молчание.
— Чтоб меня сварили, — выпалил заяц, большими плавными прыжками стал удаляться по полю и вскоре исчез из виду.Магнус-Супермыш
Оставшись один, Магнус-Супермыш ощутил целый ряд разнообразных чувств. Озадаченность, ибо он не понял почти ни одного слова из сказанных странным существом. Голод — ещё никогда в жизни он не оставался без еды так долго. А отсюда — горькое сожаление, ибо здесь, на ветреном поле, не было Крысиного Джима, не было ни хлеба с мёдом, ни сосисок, ни батончиков «Марс». При воспоминании о последнем у него потекли не только слюнки, но и слёзы из глаз, и он на мгновение почувствовал себя очень одиноким. Но тут же мужество вернулось к нему.
Найти мамочку и папочку. С этой целью он отправился в путь, и этого он добьётся.
В ту же минуту Магнус услышал вдалеке шум, и шум этот был ему хорошо знаком — звук работающего автомобильного мотора. А машины ездят по дорогам, рассудил он, и все дороги куда-то ведут, и он найдёт нужную дорогу и отправится по ней. И он пустился бежать бегом.


Глава четырнадцатая
СКРЕЖЕТ ТОРМОЗОВ

Когда Магнус достиг улочки, фургон Крысиного Джима уже исчез за следующим поворотом дороги, которая вела именно к тому самому месту, которое искал Магнус.
Джим обшарил все уголки своих владений, но безрезультатно. «А может, он к себе домой побежал, — подумал он. — Вдруг я его по дороге встречу. По крайней мере, заеду за кроликом, которого мне предложили. Всё-таки приятное животное, домашнее. Хоть отвлечёт меня от Его Величества».
Но на самом деле он знал, что кролик тут не поможет. Он уже очень сильно скучал по Мышиному Королю.
Магнус, достигнув переулка, завернул туда же, куда поехал фургон. Он не знал, туда ли он идёт, не знал, что идущая машина — фургон Джима, не знал, почему выбрал именно этот путь, просто выбрал и всё, со свойственной ему непосредственностью. И с той же непосредственностью пустился в путь по середине дороги.
Он упорно шагал вперёд, и в голове у него было только две мысли: Магнус не видит мамочку и папочку, поэтому Магнус несчастлив; мамочка и папочка не видят Магнуса, поэтому мамочка и папочка несчастливы.
На самом деле свято уверовавшая в роландовский дар ясновидения Маделин чувствовала себя совершенно счастливой. С самого начала для неё было что-то, вселяющее уверенность в большом белом кролике, в его густом, успокаивающем голосе, добром взгляде красных глаз и больших мягких обвислых ушах, под которыми им с Марком Аврелием было так тепло спать каждую ночь. И раз он уверенно, торжественно обещал, что они все воссоединятся, — значит, так оно и будет! Беспокоиться незачем, всё в порядке!
Марк Аврелий, напротив, вовсе не был так уверен, что увидит когда-нибудь сына, к которому вдруг так привязался, поэтому, пока выздоравливал, он по большей части размышлял о нём. Как натура более скептического склада, чем его простодушная жена, он не мог забыть сути случившегося, что бы там ни говорил Роланд. Магнуса забрал человек, а люди убивают мышей. Следовательно…
— Ч.т.д. [На самом деле Марк говорит Q.Е.D. — латинское выражение «quod erat demonstrandum» (что и требовалось доказать).], — печально произнёс Марк Аврелий, выглядывая из кроличьей клетки и близоруко щурясь на утреннем солнце несколько недель спустя после похищения Магнуса.
— Ч.т.д.? Что это значит, Маркуша? — осведомилась Маделин, вылезая из-под левого уха Роланда.
— Э-э, чудесный тёплый день, Мадди, дорогая, — нашёлся Марк.
— Вот уж смешной способ говорить. — Маделин хихикнула. — Елебмунм.
— Прошу прощения?
— Ещё лучшее, если бы мы увидели нашего Магнуса.
— Ещё лучше.
— Я так и сказала.
— Ах, Мадди, любовь моя, да избавит тебя судьба пасть жертвой необоснованного оптимизма.
— Надеюсь, не упаду. Прямо страшно слышать.
— Я имел в виду, родная… не настраивайся на то, что когда-нибудь непременно увидишь нашего мальчика. В нашей жизни нельзя ни в чём быть уверенным.
— А я как раз настроилась, Маркуша. И мы наверняка его увидим. Так сказал дядя Роланд.
С самого начала Роланда смущало то, как мыши к нему обращаются: Марк Аврелий говорил «сэр», а Маделин «мистер Роланд». Убедить их называть его просто по имени не удалось, и в конце концов он примирился с «дядей», а мышей это вполне устроило.
Сейчас, услышав своё имя, он подскакал поближе и осторожно уселся между своими маленькими друзьями.
— Правда ведь сказали? — обратилась к нему Маделин.
— Что именно, дорогая Маделин?
— Что мы снова увидим Магнуса. Что мы все соединимся. И ещё вы назвали тогда Магнуса благородным великаном.
— Да, я действительно так сказал.
— И какой же промежуток времени, по вашим расчётам, должен пройти, прежде чем это счастливое событие станет реальностью? — задал вопрос Марк Аврелий.
Никакими силами он не мог бы удержаться от саркастических ноток, прозвучавших в его голосе.
— Он хочет сказать, долго ли мы его ещё не увидим, — перевела Маделин, которая не могла скрыть своего возбуждения.
— Н-ну, я точно не знаю…
— Скоро?
— Я искренне надеюсь на это. — Роланд незаметно перекрестил лапы.
В эту самую минуту послышался шум мотора. Машина приближалась, потом остановилась, стукнула садовая калитка, зашуршали шаги по гравийной дорожке. Роланд, стоявший у самой дверцы клетки, увидел идущего человека раньше, чем мыши. Это был тот самый толстяк, который забрал Магнуса.
— Cave hominem! [Берегитесь людей. (лат.)] — приказал Роланд.
Услыхав эту фразу, которой научил Роланда Марк, мыши юркнули в спальное помещение и спрятались в сене.
Снаружи слышался гул мужских голосов, потом они ненадолго затихли (Джим под каким-то предлогом зашёл в сарай с горшками, надеясь на чудо), затем голоса опять зазвучали громче, люди вернулись к клетке (мутные глаза Джима обшаривали всё вокруг, тщетно отыскивая знакомую фигурку).
— Ну, вот тебе и кролик, Джим, — произнёс хозяин дома. — Ему у тебя будет хорошо, я знаю.
Маделин с Марком Аврелием зарылись поглубже в сено, когда дверца отворилась. Роланд почувствовал, как сильные, но нежные пальцы провели по всему изгибу его спины, почесали за ушами, а под конец ласково, еле прикасаясь, погладили и сами его большие уши.
— Красавец, — проговорил Крысиный Джим.
— Ну вот и договорились. Берись за другой конец клетки. Я тебе пособлю поставить в фургон.
— Маркуша, Маркуша! — в ужасе зашептала Маделин, когда старый фургон загромыхал по улочке. — Это же конец света!
— Мужайся, Мадди, дорогая, — отозвался Марк Аврелий, стуча зубами.Магнус-Супермыш
— Всё будет хорошо, — ободрил их Роланд, всунув голову внутрь их отсека. — Только не показывайтесь, пока не подам знак.
Дребезжание и тряска продолжались, последовали сильнейшие толчки, когда фургон совершал крутые повороты, каких было много на извилистой дороге. Потом, после одного такого крутого поворота, путешественников в клетке расшвыряло в разные стороны, раздался страшный скрип тормозов, и фургон, весь содрогнувшись, остановился.
Последовавшую тишину нарушил голос Крысиного Джима, голос разом постаревшего человека, неуверенный и прерывающийся.
— Ох, только не это, — проговорил Джим. — Мне же тебя не видать было из-за поворота! Ох, Ваше Величество, что я наделал!

Рейтинг
( Пока оценок нет )
Понравилась статья? Поделиться с друзьями:
Добавить комментарий

;-) :| :x :twisted: :smile: :shock: :sad: :roll: :razz: :oops: :o :mrgreen: :lol: :idea: :grin: :evil: :cry: :cool: :arrow: :???: :?: :!: