Страница 10 из 12
Домовёнок Кузька (повесть-сказка)
— Это почему такой шум-гам? Что орёте, как коровы на лугу? — кричит Водяной. — Ну? Что молчите? Отвечать нету вас. Озорничать — на это пригодны. А это кто такой?
— Кузька! — закричали русалки. — Кузька нашёлся!
— Ну и что? Ну и нашёлся! Надоел он мне. Все про него спрашивают — и домовые, и лешие: «Не видал ли, не встречал ли?» Ну, вижу! Ну и что? И глядеть-то не на что! А это кто? Лешик? Какого лешего ему здесь нужно?
Голос у Водяного такой грубый, что Кузька с Лешиком испугались и спрятались за большой камень.
— Кто меня звал? Кому я надобен?
— Мы звали! Нам надобен! — кричали русалки.
— Ну а вы мне не надобны! — грубым голосом ответил Водяной и скрылся в реке, только круги пошли.
Скоро на том же месте снова вынырнула косматая голова. Водяному было любопытно: зачем это он понадобился русалкам, да ещё и домовёнку с лешонком? Русалки и прежде звали его: той подари жемчужинку, другой жемчужинку, третьей лилии подай, да не какие-то жёлтые кувшинки, а нежные голубоватые лилии, под цвет луны, и чтобы он, Водяной, эти лилии сажал бы и выращивал. Но чтобы все сразу звали Водяного, этого ещё не было.
Водяной важно высунул голову и сурово спросил:
— Ну, что вам? Что? А дальше что? Рассказывайте, рассказывайте, да все разом, а то не пойму, больно у вас голосочки нежные!
— Сундучок, дядя Водяной! Волшебный сундучок кикиморы утащили! — хором ответили русалки и Кузька с Лешиком.
— Ну и что? — ещё суровее спросил Водяной. — Они утащили, а мне что?
— Как — что? — хором ахнули русалки. — Сундучок волшебный! Как же без него Кузьке домой вернуться?
— Ну и пусть не возвращается! — Водяной опять ушёл в воду.
Ждали-ждали русалки — нет, не показывается. И тут одна русалочка засмеялась:
— Ай да кикиморы! Даже дядю Водяного не боятся! Ни за что его не послушаются!
— Это меня не послушаются, говоришь? Вот я им! Вот они у меня! — Из воды вынырнула огромная голова, за ней борода, показались плечи, вот уже и весь Водяной в полный рост — в тине, в водорослях, маленькие рыбки запутались в бороде.
Водяной вышел из реки, свистнул и направился к болоту. Вода потоками лилась с бороды. А за ним, как по реке, двигались русалки, лягушки, рыбы, жуки-плавунцы…
Когда Кузька с Лешиком, прыгая через ручьи, бегущие за Водяным, подошли к болоту, там уже перекатывался голос:
— Ого-о-о! Охальницы! Безобразницы! Кикиморы болотные! Тащите мне сундук, который у прохожих отняли! Русалки, сундук никому не отдам, у себя оставлю! О го-го!
— Ох! — испугался Кузька. — Мало радости от такого спасения!
Уже чуть светало. Туман то ли опускался на болото, то ли поднимался с него. То ли ходил кто-то по болоту, то ли оно само чавкало. Кикиморы не откликались. Хихикнет кто-то, и какие-то тени в тумане носятся туда-сюда.
— Молчат! Жижи болотной в рот набрали! Тьфу ты! — рассердился Водяной.
— Фу-ты, ну-ты, лапти гнуты! — подхватили кикиморы и давай плеваться, чихать, каркать, крякать, скрипеть.
— Вы что? — рявкнул Водяной. — Это я к вам пришёл! Мне сундук подавайте! Вот я вас!
Кикиморы помолчали и вдруг грянули хором:
Как на горушке козёл,
На зелёненькой козёл!
Русалки застонали от ужаса, услышав эту песню. Ведь Водяной терпеть не может козлов, слышать о них не хочет, жизнь ему делается не мила при одном имени козла. А кикиморы как ни в чём не бывало дразнят:
Чики-брыки-прыг, козёл!
Чики-брыки-дрыг, козёл!
Схватился Водяной за уши, бегом назад. Добежал до реки и бросился в омут головой.
Медведь и лиса
Маленький домовёнок и маленький лешонок опять сидели одни под берёзой у края болота.
— Красное солнышко на белом свете чёрную землю греет, — печально сказал Лешик, глядя, как поднимается солнце, а ночь прячется в болото.
Вдруг затрещало, зашумело. Кто-то тяжёлый бежал по лесу. «Баба-Яга, что ли?» — испугался Кузька. И тут из кустов выглянул заяц, за ним другой, третий, а за восьмым зайцем, тяжело дыша и махая лапами, выскочил медведь:
— А я-то кустами трещу, вас ищу! С лап сбился! Ура!
Лягушки врассыпную, заяц в кусты (это он помог медведю отыскать друзей), а все до единой кикиморы выскочили и заверещали:
— Уря-ря-ря! Ря-ря! У-у-у!
Орут так, что медведя не слышно: пасть открывает, а звука нет. Медведь даже попятился от болота. Кикиморы поорали и умолкли.
— Они что? С ума спятили? — шёпотом спросил медведь.
— Им, наверное, не с чего спячивать, — ответил Кузька и рассказал про сундучок.
Медведь рассердился, заревел изо всех медвежьих сил:
— Отдавайте сундук, воровки!
Кикиморы запрыгали, захихикали. Ещё бы! Сам медведь с ними беседует!
И запели:
Как пошёл наш медведь по грибы, по грибы,
И застрял наш медведь — ни туды ни сюды! —
Во болотушке, во трясинушке.
За медведем кикиморы отправили по грибы зайца, утопили в трясине лягушек, за ними — Кузьку с Лешиком. А там и берёза пошла по грибы, и тучка в трясине ни туды ни сюды. Всё, что попадалось на глаза кикиморам, тут же попадало в их дурацкую песню.
И вдруг они запели:
Как пошла наша лисичка по грибы, по грибы…
— Это что ж здесь происходит, а? — спросил вкрадчивый голос. — И кого ж здесь обижают, а? И кто же это при всём честном народе безобразничает, а?
Из куста вышла лиса, повернулась налево, повернулась направо и как крикнет:
— Кикимарашки-замарашки! Кикимордочки чумазые!
— Сама мордочка! От замарашки и слышим!
— А я в вас шишкой кину! — Лиса наподдала шишку задними лапами, и шишка полетела в болото.
— И мы в тебя шишкой! И мы в тебя шишкой! — орут кикиморы.
И вот уже грязная шишка летит из болота прямо в медведя.
— А я в вас камешком! — И лиса бросает в болото камешек с тропинки.
— И мы, и мы камешком! — Кикиморы нырнули в болото за камнем.
Лиса попросила друзей принести ещё камней, да побольше. Знай покидывает камнями в болото. Только и слышно, как они свистят и шлёпаются. Друзья не успевают подносить. А медведь приволок такую глыбу, что самому пришлось бросать её в болото. Трясина ухнула, пошла кругами. Тонут камни в болоте. А кикиморы достать их не могут, кидаться нечем. Пробовали грязью, но лиса их задразнила:
— Вы в нас мяконьким, а мы в вас твёрденьким! — и угодила камнем прямо в большую кикимору, у которой не поймёшь, сколько рук.
Шлёпнулась кикимора вверх ногой, заверещала жутким голосом, вспомнила о чём-то, перевернулась, запрыгала к сухой коряге на середину болота, схватила волшебный сундук и как запустит в лису! Летит сундук над болотом. Смотрит на него множество глаз. Долетит ли?
Кикиморы обрадовались:
— И мы в вас твёрденьким! И мы в вас твёрденьким!
Сундучок упал прямо на лису. Кузька вцепился в него обеими руками, поверить своему счастью не может. Орут кикиморы, верещат, радуются: в цель попали и столько народу на них смотрит!
— Кикиморы, они кикиморы и есть, — сказал Лешик. — Весь век озорничают да балуются. Может, иначе в болоте и не проживёшь?
Когда все ушли, кикиморы тут же всё забыли, грызут болотные орешки и беседуют:
— Комары и мухи нынче не такие сытные, как в старину. Отощают совсем, что делать будем?
Поохали, повздыхали, опять переполох:
— А вдруг все болота сразу возьмут и высохнут? Куда кикиморам деваться?
Не успели опомниться от такого ужаса, как новое беспокойство:
— А что, если вся земля болотом станет? Где набрать столько кикимор для заселения?
