Страница 6 из 22
Военные приключения барона Мюнхаузена
В плену меня постигла самая печальная участь: турки продали меня в рабство.
Я был принужден исполнять самую простую работу, легкую, но скучную и совсем мне не знакомую. Меня назначили на должность пчеловода в султанских садах. Моя обязанность состояла в том, чтобы каждый день с восходом солнца гнать пчел на пастбище в поле, стеречь их там целый день, а вечером пригонять обратно в улей.
Как-то вечером я заметил, что недостает одной пчелы. Оглянувшись, я увидел двух медведей, которые, надеясь поживиться медом, собирались разорвать пчелу. У меня ничего не было в руках, кроме серебряного топорика. Его-то я и запустил в медведей, чтобы их попугать.
Мне действительно удалось таким образом спасти пчелку, но, к несчастью, случилась другая беда. Размах руки был так силен, что топорик, пролетев над головами медведей, летел все выше и выше, пока не упал на Луну.
Как его достать? Где я найду такую лестницу, чтобы влезть на Луну? Тут я вспомнил, что турецкие бобы растут быстро и часто достигают удивительной высоты.
Тотчас же я посадил боб в землю. На моих глазах он стал расти и поднимался все выше и выше, пока не зацепился за один из рогов месяца. Я несказанно обрадовался, полез по стеблю вверх и благополучно добрался до Луны. Нелегко было найти серебряный топорик там, где все блестело, как серебро. Наконец я его нашел на куче соломы.
Я собирался уже спуститься на землю, но увы! пока я разыскивал топорик, боб высох под жгучими лучами солнца и рассыпался.
Что делать? Из соломы я свил длинную веревку и, привязав ее за рог месяца, пустился в путь, скользя правой рукой по веревке, а в левой держа топорик. Добравшись до конца веревки, я обрубил ее верхний конец и привязал к нижнему. Таким образом мне удалось спуститься на довольно большое расстояние, но, к сожалению, моя веревка от постоянного обрубания и связывания перетерлась и оборвалась, и я полетел на землю с такой быстротой, что лишился сознания.
Упав со страшной высоты, я ушел в землю на двадцать метров. Скоро я пришел в себя, но не знал, как выбраться из ямы. Но чему не научит нужда? Ногтями и пальцами я вырыл в земле ступеньки и благополучно вышел на свет Божий.
Вскоре после этого случая был заключен мир с турками. Меня и других пленных привезли в Петербург. Служить я не хотел, вышел в отставку и уехал из России.
В тот год повсюду в Европе царствовал страшный холод. Даже само солнце простудилось и до наших дней никак не может поправиться. Нет-нет, да и прихворнет. Вот эти-то холода и заставили меня на обратном пути пережить больше невзгод и неудобств, чем когда я путешествовал по России.
Мою лошадь турки оставили у себя; поневоле пришлось ехать домой на почтовых.
В одном месте дорога проходила в узком коридоре, между высокими плетнями из терновника. Я приказал ямшику трубить в рог, чтобы предупредить столкновение со встречными. Ямшик изо всех сил дул, но сколько ни старался, не мог выдуть ни одного звука. Это показалось мне очень странным и не прошло для нас даром: мы столкнулись со встречной каретой. В этом месте дорога была так узка, что не было никакой возможности разъехаться. 
Недолго думая, я выскочил из кареты, выпряг лошадей, взвалил к себе на спину карету со всем багажом и перепрыгнул с ней через плетень в сажень высотой. Нелегко мне это далось: сама карета весила немало, да и багажа в ней было довольно. Поставив карету, я перескочил через плетень на ту сторону, где остались мои лошади, и опять с ними перескочил через плетень. Ямщик запряг лошадей, и мы благополучно добрались до постоялого двора.
Я забыл упомянуть, что одна из лошадей, горячая четырехлетка, во время моего путешествия через плетень стала фыркать и брыкаться. Но я сунул ее задние ноги в карман сюртука, и она поневоле успокоилась.
На постоялом дворе мы стали припоминать бывший с нами в дороге случай. Я сидел на скамейке, ямщик снял рожок, повесил его на гвоздь над плитой и стал греться у огня.
Но вот что тогда случилось! Неожиданно рожок заиграл. Мы были несказанно удивлены и не могли понять, почему он играет. Замерзшие от страшного холода звуки оттаяли и громко и ясно раздавались в комнате к великой радости ямгпика. Звуки все неслись и неслись; одна пьеса сменялась другой, и импровизированный концерт закончился прелестной вечерней песней.
Позвольте и мне закончить свой рассказ о путешествии в России.
Есть путешественники, которые переживают необыкновенные приключения. Неудивительно, если их рассказы вызывают некоторую долю сомнений. Однако если кто-либо из молодых читателей усомнится в правдивости моих рассказов, он этим меня глубоко оскорбит. Пусть он лучше захлопнет книгу, прежде чем я перейду к моим приключениям на море, еще более необычайным, хотя и не менее достоверным.
— Страница 6 —
